Риторика исламистских радикальных организаций как метод манипуляции сознанием верующих в конце ХХ – начале XXI века

Введение

Конец XX – начало XXI в. ознаменовались социально-политическими потрясениями, военными конфликтами, распространением терроризма, развитием коммуникаций, что породило глобальное недоверие к таким давно сформировавшимся институтам, как традиционные религии, правительство, семья, крупный бизнес.

А это в свою очередь – плодородная почва для появления новых религиозных течений, культов, нетрадиционных групп. Это и неоязычники, исламистские радикалы, гуру личностного роста, организации многоуровневого маркетинга, «фанатики» здорового образа жизни и духовные наставники всех сортов. Все они обещают ответить на вопросы, на которые, как они уверяют, уже не способны ответить традиционные институты.

Все большее количество вновь образованных псевдорелигиозных структур претендует на контроль над сознанием верующих. Риторика данных групп наделена «привлекательным» смыслом, но несущим серьезную угрозу нравственному здоровью молодежи, вследствие чего формируются предпосылки для разрушения единства российского общества в целом и исламской общины РФ в частности.

Таким образом, исследование пропагандистской псевдодуховной деятельности исламских фундаменталистских структур как способа контроля над сознанием верующих является актуальной научной проблемой.

Цель данной научной работы – изучение риторики исламистских радикальных организаций как составного компонента их деструктивной антимусульманской деятельности.

С учетом цели данного исследования сформулированы основные задачи:

- проанализировать причинно-следственные связи возникновения псевдоисламских религиозных организаций;

- исследовать цели данных структур и специфику их практической деятельности;

- выявить методику основных идеологов исламистского движения и причины их влияния на непросвещенную часть мусульманской молодежи.

Историография проблемы

Необходимо отметить, что проблема изучения риторики исламистских радикальных организаций как составного компонента деструктивной деятельности является предметом научного интереса многих российских и зарубежных ученых, в числе которых ‘Али Джум‘а, Усама ас-Саййид аль-Азхари, Р.М. Мухаметшин, В.В. Королев, Р.Ф. Патеев.

Разные аспекты данной тематики рассмотрены в работах таких специалистов по истории ислама, как: С.М.Н. Аль-‘Аттас, Р.Г. Садыков, С.И. Уманец, К. Хорри., П. Чиппиндейл, П. Ланд, Р.М. Мухаметшин, Д.А. Шагавиев, С.М. Прозоров, Л. Сюкияйнен, Д. Гилкрист.

Кроме того, элементы данной научной проблемы исследованы в общих трудах по теологии таких экспертов, как: А. Монтелл, С. Хассен, Ю.В. Максимов, Ю.Ю. Гранкин, Р.М. Мухаметшин, Ю.Ю. Клычников, С.С. Лазарян и др.

Результаты

При анализе причин роста популярности псевдорелигиозных сект следует констатировать, что значимую роль сыграли засилье социальных сетей, увеличение количества разводов и устрашающая склонность к изоляции. В 2019 году журнал «Форбс» назвал одиночество эпидемией. Как утверждает Аманда Монтелл в своем исследовании «Сила культа», люди «изначально являются социальными и духовными существами. Наше поведение обусловлено стремлением к солидарности и цели. Мы – “сектанты” от природы» [1, с. 117].

Если еще около 150 лет назад людям для обретения чувства сплоченности и получения ответов на вопросы о смысле жизни было достаточно обратиться к священнослужителю из традиционной религии, то сегодня россияне, обремененные кредитами, перегруженные информацией и вожделеющие быстрого обогащения, разбрелись кто куда. И наступил «золотой век» для псевдорелигий и духовных гуру.

Помимо этого, новые религиозные течения и разнообразные деструктивные культы «помогают» людям и якобы берут на себя ответственность за наведение порядка в душах и жизни своих адептов. Потребность в структурировании жизненных ценностей заложена в каждом из нас. Но сегодня многие люди находятся в растерянности и бессилии перед множеством альтернатив, предоставляемых эпохой интернета и разгулом информации.

«Современное общество так богато альтернативами, а люди вынуждены так много из чего выбирать, что часто не способны эффективно принять свои решения.

Они хотят, чтобы другие решали за них, а они будут следовать за ними. Часто люди готовы существенно ограничить свою свободу, лишь бы принести какую-то определенность в свою жизнь» [2].

И вот здесь логично назревает вопрос: «А какими техниками вооружаются вошедшие в доверие лидеры, вовлекая в свои культы новых адептов? Что такого они делают, чтобы люди слепо шли за ними, зачастую жертвуя не только своими деньгами и семьями, но и жизнями?»

Ответ на этот вопрос на самом деле не так и сложен. В большинстве случаев это правильно подобранные словесные выражения, либо искажение и вольное толкование классических богословских текстов, либо словесная манипуляция, произнесенная в искусственно созданной особой атмосфере.

То есть основным средством вербовки и воздействия является язык. «Язык – это харизма лидера. Именно он толкает последнего на создание собственной мини-вселенной (системы ценностей и истин), а затем побуждает последователей прислушиваться к правилам их гуру» [1, с. 85].

Автор книги «Освобождение от психологического насилия» Стивен Хассен заявляет, что группы, преследующие деструктивные цели, используют три вида лжи:

• замалчивание необходимых знаний;
• искажение ради допустимости любых слов;
• наглая ложь [3].

Ниже мы рассмотрим несколько примеров, свидетельствующих о том, каким образом исламистские радикалы использовали язык для манипуляции умами своих адептов.

Прежде всего следует обратиться к шахаде, т.е. словам веры, которые каждый мусульманин должен произносить на протяжении всей жизни, а также размышлять над их значением. Это слова Ля иляха илля Ллаху – «Нет божества достойного поклонения, кроме Аллаха». Во все времена мусульмане поклонялись своему Богу, посвящали ему свои мольбы, намазы и посты, пожертвования и паломничества. При этом никакой политической подоплеки этим словам не придавали.

И вот в середине XX века египетский журналист, писатель, философ Саййид Кутб (казнен в 1966 г.) привнёс новое толкование понятия шахада. Он настаивает, что человек никогда не станет рабом Аллаха, не будучи убежденным в единобожественности Аллаха. И он не станет рабом Аллаха, пока все свои религиозные обряды не посвятит одному лишь Аллаху. Да, здесь все верно с точки зрения исламского богословия. Но вот что он утверждает дальше:

«Мусульманин не станет рабом Аллаха, пока все правовые нормы, юридические законы не будет получать ни от кого, кроме как от Аллаха, т.е., чтобы исключить себя из числа неверующих, необходимо стремиться к абсолютному правлению только по законам Аллаха [хакимиййат Аллах]» [4]. И в конечном счете именно вот эту третью составную Кутб ставит во главе угла, выдвигая ее на центральное место в понимании Ля иляха илля Ллаху.

Идейные последователи называли Саййида Кутба исламским гением двадцатого века. Его превозносили, цитировали его высказывания, передавали его статьи из рук в руки, читали и перечитывали. Он же этим своим новым неканоническим толкованием слов шахады обвинил большую часть мусульман мира в неверии, объявив им анафему за то, что они стремятся к установлению шариатского правления на всей земле. И, как следствие, большая часть правоверных была причислена либо к лицемерам, либо к язычникам и кафирам. Тем самым они и стали главными врагами ислама. Якобы обычный неверный немусульманского происхождения меньше наносит вреда исламу¹, чем мусульманин, не стремящийся к установлению закона Аллаха на земле. И никакой он не мусульманин, он лишь заслуживает смерти.

Революционные идеи Кутба, основанные на новом понимании слов шахады, возымели огромную популярность особенно среди маргинальной части арабского населения. Возврат к халифату, воссоздание шариатской судебной системы наказаний, избрание халифа, упразднение светского правления, установление всеобщей справедливости, правление только по законам Творца – всё это звучало очень романтично, заманчиво, объясняло причины отсталости арабов-мусульман и предлагало решение всех накопившихся экономических и социальных проблем и, естественно, давало надежду на светлое будущее.

Свержение правителей мусульманских стран, покушения на политиков, военных и полицейских, террористические атаки, самоподрывы, вооруженные восстания – все эти радикальные цели стали устремлением появившихся после второй половине ХХ века новых исламистских радикальных групп.

Можно смело утверждать, что ислам стал ассоциироваться в двадцать первом веке с терроризмом, страхом и смертью во многом «благодаря» идеям Кутба, который использовал свои литературные и филологические способности для изложения искаженного им смысла мусульманской шахады.

Нельзя не упомянуть феномен запрещенной в России террористической организации ИГИЛ² и особенно ее громкое название как стратегически продуманный маркетинговый шаг. «Исламское государство» по существу было обычной бандитской группировкой на территории Ирака, промышлявшей разбоями и покушениями на несогласных с ней. Но когда несколько подобных бандформирований воссоединились и в июне 2014 года провозгласили создание всемирного халифата, а также избрали халифом Абу-Бакра аль-Багдади, то декларируемые ими принципы стали будоражить умы непросвещенных мусульман мира вплоть до 2019 г.

Во-первых, мусульмане в разных уголках мира реально задумались о необходимости переехать в «Исламское государство». Яркое провокационное название, громкие лозунги, манипуляция стремлением мусульман к воспитанию детей в обществе без алкоголя, наркотиков и прелюбодеяния, распространение западных свободных нравов, чувства несправедливости, укоренившегося в сердцах верующих, стремление к свободному совершению всех религиозных обрядов – все это толкнуло целые мусульманские семьи к переезду в Сирию для присоединения к ИГИЛ.

Во-вторых, некоторые верующие посчитали для себя долгом и канонической обязанностью вступить в ряды ИГИЛ, так как название «Исламское государство» не давало им покоя. По свидетельствам бывшего имама казанской мечети «Ирек» Мухаммада хазрата Мифтахова, к нему обращались прихожане с вопросами, в частности, такого рода: «Если есть такое государство, то жить в обычной светской немусульманской стране мне грех?» Люди спрашивали, является ли для них религиозным долгом переехать в Сирию: «Что будем делать? Должны ли мы туда переехать? Это же государство».

В-третьих, наиболее проинформированные вспомнили о присяге мусульманскому правителю (бай‘ат). И также стали рассуждать о переезде в Сирию для вступления в ИГИЛ, чтобы принести присягу (бай‘ат) новоиспеченному «халифу». Действительно, группировка бандитов государства, которое они провозгласили «Исламским», назвала своего лидера «халифом», что также послужило поводом для смуты среди мусульман всей планеты.

Из новостных лент и открытых источников мы услышали о том, что мусульмане Европы, Америки, Ближнего Востока, стран СНГ потянулись на территорию Сирии и Ирака, чтобы исполнить свой «долг перед халифом» и присягнуть ему на верность. Таким образом, игра слов и манипуляция исламскими словесными оборотами достигла своего апогея при ИГИЛ. Если ранее в России используемые террористами фальшивые интерпретации понятий «джихад» и «шахид» достаточно быстро распознавались и опровергались, то с ИГИЛ все было сложнее и запутаннее. Сказывалось еще месторасположение группировки. Сирия и Ирак – это места, где по предсказаниям пророка Мухаммада произойдут события Конца света и Судного дня. «Мы – армия имама Махди», – заявляли игиловцы, «Мы – войско муджахидов последних дней» [5, с. 160].

Подобное толкование священных мусульманских текстов, которые содержат в себе некую степень неясности и многозначности, предоставляют разного рода вербовщикам возможность интерпретировать коранические высказывания и пророческие изречения в свою пользу, а затем спекулировать с их помощью невежественным сознанием верующих.

В Коране сказано: «Он [Аллах] – Тот, Кто ниспослал тебе, о Мухаммад, Коран. В нём есть аяты с однозначным смыслом (ясные и очевидные по смыслу), которые составляют основную часть Корана, а есть и другие – с многозначным смыслом (аят, который может истолковываться по-разному). Что же касается тех, в сердцах которых есть уклонение от истины (болезнь), то они следуют за аятами с многозначным смыслом, желая посеять среди верующих смуту и желая истолковать это в соответствии с их ложными убеждениями» (Коран, 3:7) [6].

Такие исламские термины, как «джихад», «шахид», «фи сабили-ллях [на пути Аллаха]», «дагват» (да‘ва), «амир», используются под разными толкованиями многочисленными террористическими и экстремистскими исламистскими организациями в интересах вовлечения новых адептов и манипуляции их сознанием. Широко известна идеология, распространенная даже среди тех мусульман, которые не принадлежат ни к одной из группировок: «А что есть джихад» и «Кто становится шахидом» [7].

Словом «амир» в изречениях пророка Мухаммада обычно обозначается только как «государственный правитель», а не руководитель группы из 10–30 мусульман. В хадисах упоминается необходимость обязательного подчинения «амиру», т.е. главе государства. А вот запрещенная в России исламистская организация «Хизб ат-Тахрир» амирами называет своих лидеров, требуя неукоснительного подчинения им, причем порой в таких приказах, которые абсолютно противоречат здравому смыслу. Естественно, статус амира упоминается в высказываниях Мухаммада и на негосударственном уровне, и мусульмане в целом имеют право выбирать руководителей (амиров) для решения каких-либо бытовых и социальных вопросов. Однако в «Хизб ат-Тахрир» этот термин используется в манипулятивных целях. В случаях, когда адепт высказывает сомнения или не желает подчиняться, то на него давят, вводя его в заблуждение тем, что он якобы нарушает приказ Всевышнего и навлекает на себя Его гнев [8].

Этим самым они искажают и позволяют для себя вольное использование изречения мусульманского Пророка: «Слушай и подчиняйся амиру [руководителю государства]. Даже если он будет тебя хлестать по спине и отнимать твое имущество. Слушай и подчиняйся»³ [9].

Группировка «Джамаат Таблиг» (далее – ДТ) индийского происхождения, признанная в РФ экстремистской и запрещенная решением Верховного Суда, призывает своих сторонников «выходить на пути Аллаха» (хурудж фи сабили-лляхи). Во времена пророка Мухаммада этим термином обозначался боевой поход с целью защиты верующих и религии от внешней агрессии и вероломных актов вражды (убийство послов, нарушение договоров, нападения на караваны мусульман и т.д.). У этого выхода в соответствии с Кораном были свои условия и требования. Таблиговцы же под «хуруджем» (арабск. «выход») стали подразумевать трехдневные, сорокадневные и четырехмесячные путешествия. Можно их еще назвать «семинары на колесах» либо «пешие семинары». И каждому таблиговцу внушается мысль о том, что выехать он должен на всю жизнь. Система этих выездных семинаров выстроена таким образом, что происходит полный контроль жизнедеятельности [10, с. 67]. Конечная цель Джамаата Таблиг, как и любой сектантской организации, – контроль над многими, а в идеале над всеми сферами жизни человека. Для достижения этой цели адепты вырываются из обычной жизни, лишаются привычного круга общения. Таблиговцы имеют насыщенный распорядок дня, ограничиваются во сне и пище (либо, наоборот, получают обильные угощения), ведут напряженную деятельность, не оставляющую возможности критически осмыслить сектантское вероучение и личности лидеров [11, с. 139].

И хотя этот контроль жизнедеятельности непосредственно связан с религией и распорядок дня состоит из поклонений и проповедей, устанавливать их в таком порядке и вообще называть это «выходом на пути Аллаха» таблиговские лидеры не имели права, так как обоснования подобной формы работы мусульманина над собой или призыва к исламу не существует в Коране и высказываниях Мухаммада. Это лишь новая игра слов и подмена одних понятий другими [12, с. 103].

В лексиконе таблиговцев всегда присутствует такая фраза: «Пусть Аллах примет твой хурудж», т.е. получается, что они рассматривают его как обряд поклонения (ʼибадат). А все поклонения уже установлены Мухаммадом 1440 лет назад и выдумывание новых видов поклонения сегодня уже запрещено канонами ислама [13, с. 46].

В практике Джаммата Таблиг существует еще один прием языкового воздействия на адептов. Это утренний байан (наставление/разъяснение) [14, с. 24]. Происходит оно следующим образом. Сразу после утреннего намаза (а это примерно в 6 часов утра) начинается длинная, монотонная, обычно двухчасовая проповедь про абсолютную уверенность в Аллаха и призыв к исламу. Людям в этот период, естественно, хочется спать. И они реально дремлют, пробуждаются, улавливают отрывки выступления, снова «отключаются». Кто-то слушает стоя, чтобы не заснуть, кто-то заваривает кофе или чай. Бывают и такие, кто внимательно слушает [15, с. 32].

Безусловно, адептам Таблига объясняют, что этот утренний байан обладает особым «нуром и баракатом» (светом и благодатью), что нужно терпеливо его слушать и воспринимать его якобы пользу. Однако при изучении научной литературы выясняется, что многие деструктивные секты вводят своих членов в транс на длительных сеансах внушения. Многократные повторения и навязанная сосредоточенность очень способствуют погружению в это состояние [16, с. 67]. И именно в таком состоянии люди легко подвержены внушению разных иррациональных идей со стороны лидеров сект. Конечно, лидеры ДТ не занимаются прямым гипнозом, однако подобные утренние байаны – отличный способ манипулирования сознанием верующих.

Нельзя не уделить внимание понятию «джихад» и тому, как его искажают радикальные исламисты.

Общее понятие джихад означает в классическом исламском богословии приложение верующим усилий, затрату им собственной энергии, упорный труд над тем, что приближает его к Аллаху. То есть это старания по исполнению обязательных (фард) и желательных (мустахаб) повелений, соблюдение которых становится причиной любви Бога к Своему рабу. А также это старания по отстранению от всего того, что ненавистно Аллаху, будь то запретное (харам) или нежелательное (макрух). Этот вид джихада еще называют духовным, джихадом с самим собой и со своими страстями [17, с. 61]; [18, с. 65].

Второе определение термина джихад является узким и наиболее известным среди ольшинства мусульман. Это борьба с оружием в руках [19, с. 192]. Законы джихада полностью прописаны в трактатах по исламскому праву. Все нюансы и мелочи учтены, даже как исполнять молитву во время сражения. Самовольные решения не уместны, фанатизм недопустим. Все должно быть в рамках шариата. Вооруженный джихад, его объявление или отмена являются прерогативой главы мусульманского государства и его советников. Такой порядок существует в любой стране – светской и религиозной [20, с. 191]. Есть армия, министерство обороны, военный бюджет, на который содержатся вооруженные силы. Указом президента (короля) объявляется набор в вооруженные силы, проводятся военные учения, отправляются войска в те или иные регионы. Это целая государственная машина и это не входит в компетенцию рядовых мусульман. Прихожане мечети не могут вот так запросто собраться и по собственному желанию куда-то отправиться воевать. Это преступление против религии и главы государства.

Радикальные исламисты утверждают, что джихад установлен только для уничтожения и искоренения кафиров (неверных) [21]. По их логике получается, что всякий немусульманин, въезжающий в мусульманскую страну, каждый кафир, с которым сталкивается мусульманин в повседневной жизни, должен быть уничтожен. Радикалы преподносят понятие наступательного (военного) джихада как шестую основу ислама. Они также бескомпромиссно и упрямо утверждают, что наступательный (военный) джихад ведется в любое время и при любых обстоятельствах – есть у мусульман для этого силы и готовность или нет. А если мусульмане не вступают в военный джихад с кафирами, то все они сами становятся вероотступниками [22, с. 324].

Радикалы утверждают, что нет никакого джихада, кроме джихада с оружием. Получается, по их мнению, что необходимо вступать в военный джихад против воинствующих [аль-харби] неверующих, даже если они уничтожат всех мусульман. Восстания против мусульманских правителей, которые, по их утверждениям, стали вероотступниками, радикальные исламисты также объявляют джихадом [23, с. 87]. То есть, с их точки зрения, восстания и революции против глав мусульманских государств, их королей и президентов вполне канонически оправданны и законны. И тот, кто борется против них, участвует в джихаде, а кто погибает на этом пути, который мы считаем заблуждением, гибнет шахидом.

Заключение

Исследование пропагандистской псевдодуховной деятельности исламских фундаменталистских структур как способа контроля над сознанием верующих позволяет сформулировать следующие выводы: формирование антимусульманских структур обусловлено как социально-экономическими проблемами, так и кризисом духовности в обществе.

Целью деятельности подобных организаций является стремление укрепить свое влияние среди наименее просвещенной части молодых верующих и борьба с устоями традиционного ислама. Данная ситуация, в свою очередь, базируется на их ошибочном и заведомо ложном восприятии постулатов мусульманского вероучения.

Крупнейшими организациями исламской фундаменталистской (террористической или экстремистской) направленности являются: Аль-Ка‘ида, ИГИЛ, Хизб ат-Тахрир, ат-Такфир ва аль-Хиджра.

Главные идеологи радикального исламизма, оказывающие деструктивное воздействие на общественное сознание, – это Саййид Кутб, Абу-аль-‘Аля’ аль-Маудуди, Такы-ад-дин ан-Набхани, Айман аз-Завахири и др.

Для манипуляции сознанием верующих лидеры преступных исламистских организаций используют следующие риторические и демагогические комбинации:

- искажение утвержденного толкования богословских истин, подмена его на собственные философские измышления;

- беспринципное, корыстное и неуместное использование исламских терминов для привлечения новых адептов;

- буквальное цитирование, декламация и компиляция священных мусульманских текстов там, где это абсолютно неприемлемо без дополнительных теологических комментариев профессиональных богословов традиционного ислама;

- вольная и ничем не аргументированная интерпретация коранических и пророческих высказываний, конструирующая ложные нарративы, которые наносят существенный ущерб репутации традиционного ислама и мусульманской уммы.