Взгляд классика арабской грамматики Ибн-Джинни на функцию частиц при интерпретации Священного Корана

Введение

Вариативность интерпретации фрагментов коранического текста зачастую зависит от понимания значения той или иной частицы. Особое внимание данному аспекту уделял в своих трудах средневековый арабо-мусульманский лингвист Абу-ль-Фатх ‘Усман ибн Джинни. Являясь одним из ярчайших представителей плеяды первых поколений ученых в области арабской грамматики, следуя по стопам своих великих предшественников, таких как Абу-аль-Асвада ад-Дуали (603–688), Халиль ибн Ахмад аль-Фарахиди (718–791), Сибавейхи (760–797), Ибн-Джинни уделял особое значение пониманию и толкованию коранического текста. Среди источников лингвистического толкования Корана в его трудах есть высказывания известного ученого аль-Фарра’ из работы под названием «Ма‘ани аль-Кур’ан», являющейся одной из основных в области тафсира люгави. Опирается Ибн-Джинни на сочинение «Маджаз аль-Кур’ан» Абу-‘Убайды, ученого, представителя Басрийской лингвистической школы. Нельзя не отметить работу «Тафсир ма‘ани аль-Кур’ан» аль-Ахфаша, ученика Сибавейхи, которая цитируется в трудах Ибн-Джинни. Невозможно не упомянуть такие великие имена, как аз-Заджжадж, Абу-‘Али аль-Фариси, учеником которого являлся Абу-ль-Фатх ‘Усман ибн Джинни [1, с. 812].

Среди трудов Ибн-Джинни есть как посвященные непосредственно тематике Священного Корана, в частности «аль-Мухтасаб», в котором приводятся мнения относительно разъяснения неканонических кыраатов, так и работы по лингвистике, затрагивающие толкования слов и выражений Священного Корана в том или ином контексте. В данной связи нельзя не отметить тесное взаимовлияние трудов по арабской грамматике и тафсира Священного Корана. Также заметим, что многие темы и разделы данных трудов так или иначе либо подкрепляют изложенные лингвистические тезисы, либо, напротив, интерпретируют коранический текст. В свою очередь, следуя принципу «наука на службе Корана», Ибн-Джинни встраивает интерпретацию Корана в свои лингвистические труды. Так, различные темы грамматики и суждения автора иллюстрируются применительно к кораническому тексту.

Теоретический анализ

В качестве примера можно привести суждение автора относительно значения соединительного союза «و» в аяте:

«مَن كَانَ عَدُوًّا لِّلَّهِ وَمَلَائِكَتِهِ وَرُسُلِهِ وَجِبْرِيلَ وَمِيكَالَ فَإِنَّ اللَّهَ عَدُوٌّ لِّلْكَافِرِينَ»,

что можно перевести как «Кто был (будет) врагом Аллаху и Его ангелам, и посланникам, и Джибрилю, и Микаилю, то, поистине, Аллах – враг неверующих» (Коран, 2:98) [здесь и далее, если нет других указаний, перевод автора статьи. – А.М.]. Ибн-Джинни разъясняет, что здесь соединительный союз «و» выделяет Джибриля и Микаиля среди остальных ангелов в качестве почета, но не означает, что они имеют сущность, отличную от ангелов. Проблема в том, что союз «و» при перечислении имен в контексте одного предложения обычно указывает на собственную идентичность каждого из них. В своем труде «ат-Танбих» Ибн-Джинни приводит точку зрения некоторых факыхов Ирака, которые предположили, что конструкция предложения с использованием союза «و» при упоминании «وَجِبْرِيلَ وَمِيكَالَ» (имен Джибриля и Микаиля) после предшествующего слова «مَلَائِكَتِهِ» (ангелы) указывает на необходимость изменения и разнородности сущности перечисляемых имен, выводя тем самым их из рода ангелов. Так, в мазхабе Абу-Ханифы (ум. 150 х.) существует мнение, что человек, поклявшийся не есть фрукты «فاكهة», не нарушает своей клятвы, поев виноград, гранат или финик [2, с. 77]. В поддержку данного утверждения они приводят аят: «فِيهِمَا فَاكِهَةٌ وَنَخْلٌ وَرُمَّانٌ» – «В них фрукты, финиковые пальмы, гранаты» (Коран, 55:68). Это мнение приводят и разбирают более подробно с точки зрения фикха такие имамы, как, например, ученый ханафитского мазхаба ас-Сарахси в «аль-Мабсут» и ханбалитский ученый Ибн-Кудама аль-Макдиси в книге «аль-Мугни» [3]. Также данный вопрос разбирает аль-Куртуби непосредственно в тафсире Священного Корана. В указанном тафсире автор разъясняет, относятся ли плоды пальмы и граната к понятию «فاكهة» – фрукты [4]. При этом в контексте тафсира данного аята он приводит и вышеуказанное мнение Абу-Ханифы, однако оговариваясь, что его ученики не согласились с ним в данном вопросе. Стоит отметить, что в труде «ат-Танбих» данный аят рассматривается в контексте анализа поэтических строк «аль-Хамаса». Тогда как в «аль-Мухтасаб», труде, посвященном уже непосредственно кораническим чтениям [5, с. 53–54], Ибн-Джинни более настоятельно подчеркивает, что отделение имен ангелов Джибриля и Микаиля от остальных ангелов посредством союза «و» указывает на их почетное место в ряду остальных, а не означает, что они другие существа. В данном контексте также будет уместно привести мнение ученых о том, что отделение Джибриля и Микаиля от остальных ангелов в контексте одного предложения, во-первых, используется для указания на их почет, а во-вторых, дается по причине того, что иудеи считали Джибриля своим врагом, тогда как Микаиля – своим другом, поэтому Аллах выделил их, указав таким образом на то, что они в одинаковом почете перед Ним [6, с. 163].

Другим примером суждения относительно функции союза «و» в контексте строк Священного Корана может послужить разбор Ибн-Джинни аята:

«وَالسَّابِقُونَ الْأَوَّلُونَ مِنَ الْمُهَاجِرِينَ وَالْأَنصَارِ وَالَّذِينَ اتَّبَعُوهُم بِإِحْسَانٍ رَّضِيَ اللَّهُ عَنْهُمْ وَرَضُواعَنْهُ»

смысловой перевод: «А опередившие первые из мухаджиров и ансаров и те, которые последовали за ними с искренностью, доволен ими Аллах, и они довольны Им» (Коран, 9:100). Автор касается темы данного аята в работе «аль-Мухтасаб». Здесь, наряду с традиционным прочтением, он анализирует и прочтение ‘Умара ибн аль-Хаттаба, который читал «وَالْأَنصَارِ», то есть «и ансаров» в именительном падеже «марфу‘», то есть «وَالْأَنصَارُ» – «и ансары». Сравнивая два варианта прочтения, Ибн-Джинни пишет, что присоединение выражения «وَالسَّابِقُونَ الْأَوَّلُونَ مِنَ الْمُهَاجِرِينَ وَالْأَنصَارِ» (А опередившие первые из мухаджиров и ансаров) к выражению «وَالَّذِينَ اتَّبَعُوهُم بِإِحْسَانٍ» (и те, которые последовали за ними) посредством союза «و» допустимо как при прочтении «وَالْأَنصَارِ» в положении «джарр», так и «وَالْأَنصَارُ» в положении «раф‘». Однако при прочтении «وَالْأَنصَارُ» данная группа привязывается по смыслу посредством соединительного союза «و» к выражению «رَّضِيَ اللَّهُ عَنْهُمْ وَرَضُواعَنْهُ» (доволен ими Аллах, и они довольны Им), но выходят из категории «السَّابِقُونَ» (опередившие), в которую таким образом будут входить лишь «الْمُهَاجِرِينَ» (мухаджиры), так как в данном случае «و» будет разделительным. То есть смысл аята будет примерно следующим: «И опередившие первые из мухаджиров, и ансары, и которые последовали за ними с искренностью, доволен ими Аллах, и они довольны Им».

Повествование относительно прочтения данного аята ‘Умаром ибн аль-Хаттабом приводит аз-Замахшари в своем тафсире «аль-Кашшаф». В частности, в данном тафсире говорится, что ‘Умар ибн аль-Хаттаб читал: «وَالْأَنصَار وَالَّذِينَ اتَّبَعُوهُم بِإِحْسَانٍ» – «и ансаров и те, которые последовали за ними» без союза «و» между «وَالْأَنصَار» и «الَّذِينَ اتَّبَعُوهُم بِإِحْسَانٍ», считая последнее атрибутом ансаров, то есть «и ансаров, которые последовали за ними (мухаджирами)». Однако на это ему возразил Зайд¹, сказав, что данное место необходимо читать с «و». На это ‘Умар повелел привести Убаййа², чтобы тот рассудил. В свою очередь Убайй подтвердил утверждение Зайда, сославшись на прочтение самого Пророка, да благословит его Аллах и приветствует, после чего ‘Умар стал читать с союзом «و», ставя при этом «وَالْأَنصَار» в положение «раф‘», то есть именительный падеж [7, с. 447]. То есть прочтение

«وَالسَّابِقُونَ الْأَوَّلُونَ مِنَ الْمُهَاجِرِينَ وَالْأَنصَارُ وَالَّذِينَ اتَّبَعُوهُم بِإِحْسَانٍ رَّضِيَ اللَّهُ عَنْهُمْ وَرَضُواعَنْهُ» будет иметь следующий смысл: «А опередившие первые из мухаджиров, и ансары, и те, которые последовали за ними с искренностью, доволен ими Аллах, и они довольны Им».

Далее рассмотрим примеры разъяснения функции частиц в контексте Священного Корана в работах Ибн-Джинни в отношении соединительного союза «ف». Так, в уже упомянутой ранее работе «ат-Танбих» Ибн-Джинни рассматривает его функцию в контексте первых аятов суры «аль-‘Адийат»: «وَالْعَادِيَاتِ ضَبْحًا * فَالْمُورِيَاتِ قَدْحًا * فَالْمُغِيرَاتِ صُبْحًا », смысловой перевод: «Клянусь мчащимися * копытами звенящими искры о дорогу высекающими * ранним утром набег совершающими»[8, с. 571]. Здесь Ибн-Джинни приводит два мнения. Первое мнение заключается в том, что союз «ف» указывает на описание одного объекта, а также на временную очередность и моментальную последовательность перечисленных действий с отсутствием временного промежутка между ними. Однако автор также приводит и другое мнение, допуская разнородность описываемых объектов, как на то указывают другие существующие тафсиры [2, с. 64].

Значение союза «أو» (или) в контексте аятов Священного Корана также имеет свои особенности, на которые обратил внимание Ибн-Джинни в работе «аль-Хасаис». Так, в своем труде автор полемизирует с аль-Фарра’ (761–822) и Кутрубом (ум. 821) относительно данного вопроса. В частности, Ибн-Джинни не соглашается с аль-Фарра’, который толкует «أو» как «بل» (но), и Кутрубом, толкующим «أو» как «و» (и) в контексте коранического аята: «وَأَرْسَلْنَاهُ إِلَى مِائَةِ أَلْفٍ أَوْ يَزِيدُونَ» (Коран, 37:147) [9, с. 461]. В переводе Шифдар данный аят имеет смысл: «И потом снова послали его к сотне тысяч или более жителей поселения» [8, с. 413]. Стоит отметить, что в обоснование данного мнения аль-Фарра’ пишет, что здесь «أو» имеет смысл «بل», так как такое качество, как сомнение, не присуще Всемогущему Аллаху. Однако Ибн-Джинни, интерпретируя данный аят, говорит, что фраза «مِائَةِ أَلْفٍ أَوْ يَزِيدُونَ» (сто тысяч или более) не относится к утверждению от имени Самого Всевышнего Аллаха, однако Он Свят, Он и Велик, делает отсылку к мнениям творений на этот счет. В качестве примера подобного рода автор приводит аят: «ذُقْ إِنَّكَ أَنتَ الْعَزِيزُ الْكَرِيمُ» (Коран, 44:49), что отражено в смысловом переводе Шифдар так: «Вкушай, ведь ты — самый могучий и благородный по твоему утверждению» [8, с. 457], где «по твоему утверждению» является пояснением автора перевода, основанным на толкованиях данного аята. Отметим, что в оригинальном тексте аята данная оговорка отсутствует, что делает его стиль в данном отношении идентичным стилю аята, рассматриваемого выше.

Заключение

Таким образом, рассмотренные примеры демонстрируют важность познаний в области арабской грамматики для более глубокого изучения Священного Корана в целом. В частности, подтверждается тезис о том, что степень понимания Коранического Откровения прямо тождественна степени владения арабским языком. Становится очевидным факт влияния интерпретации смысла той или иной языковой единицы на формирование определенных теологических решений. Данная работа выявила неоднозначные интерпретации, а также неоднородность суждений различных лингвистов относительно смысла и функции частиц в контексте определенного аята. Однако, возможно, данный плюрализм мнений призван расширить горизонты понимания и применения сакральных смыслов Корана.

Также контекст данной статьи раскрывает личность Абу-ль-Фатха ‘Усмана ибн Джинни, известного в российской филологической науке как выдающийся арабский лингвист, в качестве богослова и муфассира Священного Корана. В свою очередь, данное обстоятельство является очередным доказательством тезиса о роли религии ислам как двигателе прогресса и науки. Именно теологическая база послужила мощным подспорьем для многих выдающихся умов, среди которых, несомненно, занимает свое достойное место Ибн-Джинни, а его труды призваны расширить горизонты понимания главного источника мусульман – Священного Корана.