«Великая Тартария» в этногенезе донских казаков

Введение

Вопрос становления и развития казачества продолжительное время является актуальным как для научного сообщества, так и казачьих общин. Доктор исторических наук, профессор Южного федерального университета А.И. Агафонов в работе, посвященной 80-летию Ростовской области, отмечает, что «до появления казачества в середине ХVI в. на Дону территория, которую оно стало занимать, входила в состав Великой Тартарии [Татарии], именовалась Половецким или Диким полем» [1].

Татары и Дон

При рассмотрении этнокультурной специфики донских казаков особое значение следует придать тюрско-татарскому компоненту. Вопрос о том, насколько он был силен и нашел отражение в «плавильном котле» казачества, остается открытым. Данную проблематику в своих исследованиях рассматривают А.В. Бредихин [2], В.А. Бондарев, А.П. Скорик [3], Р.Г. Галлям [4].

Из дореволюционных авторов следует остановиться на трудах А.А. Гордеева [5], Е.П. Савельева [6], М.С. Грушевского [7]. Рядом исследователей уделяется значительное внимание изучению вопроса служения татар в казачьих подразделениях Великого княжества Литовского, Оренбургском казачьем войске, Кубанском (ханском) казачьем войске. Вместе с тем тема татарского влияния на этногенез донских казаков и в целом влияния на него мусульманского мира остается весьма актуальной.

И.Ф. Быкадоров в своих работах по казачьей истории подчеркивал, что «казаки – особая народность, сложившаяся из симбиоза различных этнических групп, прежде всего – славянских и тюркских» [8]. На фоне многих споров Р.Г. Галям и Б.Р. Хисматуллин приходят к мнению, что русские источники XVI–XVII вв. называют казаков, относящихся к тюрко-татарам, «служилыми татарами» или просто «татарами» [9]. Г.Г. Небратенко указывает на то, что к первой половине XVI в. генезис «вольного казачества» на Нижнем Дону и Днепре осуществлялся «посредством трех этносов: великорусского, малорусского и татарского». Иммиграция на «Вольный Дон» происходила с доминированием христианского населения, но при активном участии мусульман и буддистов [10].

На значительное число татар в составе Войска Донского указывал в специальном исследовании С.В. Черницын [11]. Региональное, а не пришлое от мещерских происхождение татар подчеркивал О.Ю. Куц [12]. О близком синтезе, в том числе и на уровне элит, говорил С.М. Соловьев, выделяя тюркское имя донского атамана Сары-Азмана и славянское имя атамана азовских казаков-татар Сеньки Ложкина [13].

Обычной выступала практика сохранения исламского вероисповедания при вступлении татар в Войско Донское. В 1623 г. добровольно переселившиеся на Дон 120 ногайцев с семьями сохранили веру и именовались «донския татаровя», «наши татаровя». А в 1687 г. вблизи Черкасска основывается станица Татарская, где к началу XIX в. насчитывалось 117 домов и одна мечеть. О факте существования особых станиц татар при столице донских казаков Новочеркасске и на реке Маныч, в селении Дарьинка говорит «Статистическое описание земли донских казаков, составленное в 1822–1833 годах»: «…Около 200 лет обитают они на Дону, несут службу наравне с казаками и пользуются всеми их привилегиями…» Татарами сохранялось мусульманское вероисповедание. Имелась на Дону и мечеть, подведомственная Оренбургскому муфтию [14, c. 94].

По данным Н.А. Миннинкова, в 1638 г. в Москву служилыми черкасами привезен татарин Капштай Талбердыев, который был опознан донской зимовой станицей во главе с атаманом Денисом Порфеньевичем Поплевовым как донской казак, чья сестра была замужем на Дону за казаком Денисом Можарой [15, c. 35].

Татарский компонент способствовал формированию миграционного вектора. Отметим значительный исход казаков во главе с Игнатом Некрасовым в подданство Крымского хана в XVII. в., когда религиозный раскол на Дону приобрел, по мнению Д.В. Сеня, формат гражданской войны. Актуализировался он и впоследствии, когда в 1626 г. донские казаки выступили против утеснений со стороны царской администрации в Астрахани, объявили о своей готовности уйти «в турского царя землю и учнут жить у турского царя». Сам факт перехода в турецкое подданство приобрел различную оценку у казаков, что говорит «о внутренней неоднородности самого Войска Донского, в среде которого были и тумы – полукровки и татары, и различные по происхождению славяне» [16, c. 50]. В 1860 г. татарами Дона подавалось прошение о переселении в Турцию, которое было удовлетворено, однако не вызвало значительного выезда татарского населения.

Особое внимание привлекают архивные документы, опубликованные историком В.А. Гусевым. Татары и калмыки выступают регулярными участниками зимовых станиц донских казаков в Москву. Цели визитов у станиц были разные. Атаман Григорий Мартынов и есаул Иван Епифанов, прибыв в Москву в 1710 г., везли с собой информацию о кубанских казаках, ушедших вместе с Игнатом Некрасовым. В числе участников станицы выступал татарин Алсаул Алметев¹ [17]. В составе зимовой станицы Федора Фролова 1710–1711 гг. находились татары Расмалбет Колтуганов, Булат Боктемириев, Мамбет Мамсенев, Абулай Есенев, калмыки Аабакова улусу Иштек Албаков, Басун Эльзетев, Бодаева улусу Нон Шотконов, Иджелик Ажджин² [17]. В документе «Приезд в Москву атамана Артемья Кутейникова с перебежчиком кубанским татарином Сюрютавом, 1711 год» в числе станичников подписи ставят татарин базовой Солгаизы Унаев сын, калмык Колохочи Альбаков сын³ [17].

Регулярные браки между представителями народов степи и донских казаков также находят свое подтверждение в приводимых историком документах. «1711го июля в 27 день явилась в Государственном Посольском приказе турской породы Саломонида Данилова дочь, а в допросе сказала: родом она турской породы города Казыкерменя, тоду де ныне лет с тритцать взята она в том городе в полон, а взяли ее донские казаки, и отвезли ее в верхней казачей городок Кумшак, и в том городке крестилась в православную християнскую веру, и выдана она была замуж за казака Ивана Андреева сына Ляха...»⁴ [17].

Донские казаки Бурхановы

К концу XVIII в. «плавильный котел» Дона демонстрирует свое единство. Из 1725 казаков, указанных в списках отставленных от службы Войска Донского с 12 апреля 1776 года по октябрь 1777 года⁵ [17], не из «казачьих детей» числятся лишь: Игнат Гарюнов (из малороссиянских детей), Василей Грузинов (из грузинских детей), Иван Коласков (из малороссиянских детей), Афонасей Алексеев (из малороссиянских детей), Иван Данишин (из малороссиянских детей), Павел Матенкин (из малороссиянских детей), Иван Чернов (из малороссиянских детей), Исай Киселев (из Дербетевых калмык), Конон Соленов (из калмыковых детей), Игнат Реткошенков (из малороссиянских детей), Тихон Шкодин (из малороссиянских).

Но данный факт не говорит об исчезновении тюрско-татарского элемента в донской казачьей среде. Среди донских низовых казачьих родов внимание привлекают Бурхановы. Фамилия имеет тюркское происхождение.
Основные станицы распространения – Кочетовская, Кривянская, Раздорская, Александровская. Свое происхождение ведут от запорожских казаков. На юге нынешней Украины и Ростовской области располагаются три Бурхановки: 1) хутор в Азовском районе Ростовской области (катойконим – бурхановцы); 2) село в Синельниковском районе Днепропетровской области; 3) село в Снигирёвском районе Николаевской области.

«Бурханами» в перечне станичных прозвищ, приводимых Н.Е. Ермаковым, называют жителей Баклановской станицы. В 1923 г. в Болгарии о происхождении названия Н.Е. Ермакову рассказал хорунжий Е.Е. Канканов (из урядников) Н. Курмоярской станицы, отбывавший действительную службу в 3-ей сотне 2-го Донского Казачьего полка. По словам хорунжего, в период, когда станица носила название Гугнинской, казаками был совершён набег и ограблен калмыцкий молельный дом (хурул). Среди добычи оказалась золотая статуэтка Будды (в казачьем наименовании «Бурхана»). Переправляясь через Дон, казаки положили ее в бурдюк, прикрепленный к бороне. Калмыки нагнать казаков не смогли. История о том, что калмыцкая статуэтка «Бурхан» был переправлен гугницами через Дон в бурдюке на бороне, стала быстро известна по соседним станицам. С тех пор гугнинцев (баклановцев) и стали величать «бурханами» [18].

Начиная с XVIII в. имена и отчества у казаков Бурхановых, по данным В.А. Гусева, православные. Согласно именному списку станицы Кочетовской среди казаков, направляемых к выступлению в поголовный поход за Дон в мае 1787 г., числились сотник Харитон Бурханов и отставные казаки Василей и Иван Бурханов⁶ [19]. Под руководством войскового атамана Алексея Ивановича Иловайского из Тютеревской станицы в военный поход 9 сентября 1787 г. направлен Осип Бурханов – «исправен, огурщик»⁷ [19].

«Список именной от Прибылянской станицы учиненной к его высокородию г[о]с[по]д[и]ну армии полковнику Дмитрию Ивановичу Иловайскому для перебору служилым и отставным полковым старшинам, равно служилым  отставным казакам, состоящим при станице налице, и кто оные именами, значит под сим, 1787 года сентебря 12 дня, а именно: Иван Бурханов – [бес письменного виду находитца]»⁸ [19].

Данную информацию подтверждает историк и генеалог С.В. Корягин, приводя в своих исследованиях подробные биографические данные о представителях казачьего рода Бурхановых. «Бурханов Евдоким, сын ротмистра, р. ок. 1737 г., казак Александровской ст. При Азовской крепости в 1769 г. Препровождение татар из Крыма на Кубань в 1771 г. Есаулом с 6 октября 1772 г. Депутатом от ВД в разных местах в 1780–1785 гг.»⁹ [20];

«Бурханов Савелий Евдокимович, сын обер-офицера, р. ок. 1747 г. В полку полковника Леонова со 2 мая 1782 г. по 1784 г.: за Кубаном, в действительных сражениях. В полку полковника Денисова с 16 марта 1791 г. по 1795 г.: Польша, в действительных сражениях. В полку войскового старшины Данилова с 4 мая 1802 г. по 1805 г.: по границе с Австрией. В полку майора Данилова с 1 октября 1806 г.: Грузия, в действительных сражениях: Ахалкалак, против турок и лезгин. Произведен в есаулы – 31 октября 1807 г.»¹⁰ [20].

«Бурханов Степан Евдокимович, сын обер-офицера, р. ок. 1761 г., казак Александровской ст. С 3 сентября 1782 г. по 1785 г.: на Буге. Полковым писарем с 9 марта 1785 г. В 1786–1792 гг. в Таврической области. В 1792 г. в Нижне-Донском Сыскном начальстве; участник Польской кампании 1794 г., в действительных сражениях. В Финляндии в 1795–1796 гг. В Пензенской губернии против взбунтовавшихся крестьян. С 3-х сотной командой в Крыму с 1 ноября 1797 г. В Миусском Сыскном Начальстве в 1800–1802 гг. В полку войскового старшины Мартынова 2-го с 22 октября 1802 г.: Киевская губерния»¹¹ [20];

«Бурханов Иван Герасимович, из казачьих детей, ст. Кривянская; в службе казаком с 1865 г.; урядником с 26 февраля 1871 г.»¹² [20];

«Бурханов Иван Михайлович, из казачьих детей, родился ок. 1853 г., окончил Новочеркасское окружное училище. Писарем бывшей Донской межевой комиссии с 5 января 1869 г. Писарем Атаманской канцелярии с 10 июня 1871 г. по 7 января 1882 г. В службе казаком с 1 января 1872 г. Урядником с 26 февраля 1872 г. Столоначальником Черкасского окружного Полицейского управления с 7 января 1882 г. Произведен в Коллежские Регистраторы – 11 апреля 1882 г. Заседателем Черкасского округа с 24 июня 1882 г»¹³ [20];

«Бурханов Мирон, из казачьих детей, родился ок. 1745 г., казак ст. Раздорской. В службе с 15 апреля 1764 г. Сотником с 4 марта 1777 г. Участник войны с турками, в действительных сражениях: Крым, Перекоп»¹⁴ [20];

«Бурханов Василий, казак ст. Кочетовской, в службе с 1759 по 1786 г.: в Черкасском годовом карауле, Кизляр, за Кубаном дважды, Крым»¹⁵ [20];

«Бурханов Иван, родился ок. 1741 г., казак ст. Кочетовской, в службе с 1762 по 1775 г.: Кагальник, Турецкая война – в 1-й армии – ранен пулей в правую руку в локоть, стрелой в левое бедро; в Черкасском годовом карауле»¹⁶ [20];

«Бурханов Матвей Иванович, из казачьих детей, родился ок. 1783 г., участник Французской кампании 1812–1814 гг., в действительных сражениях: Тарутино, Малоярославец, Можайск, Гжатск, Вязьма, Красное, Борисов – за отличие 14–15 ноября награжден ЗОВО, Бауцин, Дрезден, Лейпциг, Париж. Урядником с 2 апреля 1814 г»¹⁷ [20];

«Бурханов Семен Исаевич, родился ок. 1790 г., сын обер-офицера, на службе казаком в полку подполковника Митрофанова с 1 октября 1806 г. в Грузии, в действительных сражениях против турок, лезгин и грузинских мятежников, урядник с 17 апреля 1815 г»¹⁸ [20].

Заключение

Проведенное исследование и анализ упомянутых выше источников позволяют сделать следующие выводы: Тюрско-татарский элемент имел и сохранял значительное влияние на протяжении всей истории донских казаков, выступая не только в качестве соседей по наследию «Великой Тартарии», но и формируя тесные кровнородственные и этнокультурные связи с казаками.

Значительное число татар, вошедших в Войско Донское и сохранивших мусульманское вероисповедание, имели происхождение из Дикого поля, а не северное (мещерское).

На примере казачьего рода Бурхановых наблюдается формирование низовых казаков (тума), имевших смешанное происхождение и занимавших значительное место в руководстве Войском Донским.