Мусульмане в среде современного казачества

Введение

Процесс возрождения казачьих обществ на территории Российской Федерации и иных стран имел свое действие и на потомков казаков, имеющих мусульманское вероисповедание. В Российской империи с этноконфессиональной точки зрения при абсолютном доминировании православия в составе казачества были мусульмане, буддисты, представители различных сект. Выступая с проповедью в Храме Христа Спасителя в 2018 г. Патриарх Московский и Всея Руси Кирилл заявил, что «без православной веры нет казака, а есть просто человек, одетый в казацкую форму» [1]. Его слова были трактованы в контексте того, что казаком может быть лишь православный человек, в то время как патриарх делал акцент на том, что казаки – люди верующие. А значит и исключать казаков-мусульман, как и представителей иных конфессий, из российского казачества не стоит.

Локальные примеры казаков-мусульман

Современная отечественная историография не демонстрирует заинтересованности в изучении данного вопроса. Несмотря на то, что процесс возрождения казачества идет более 30 лет, можно наблюдать лишь исследования о казаках-мусульманах в дореволюционный период. В связи с чем основными источниками выступают публицистические материалы и интернет-издания.

Казаки-мусульмане присутствуют как в реестровых, так и в нереестровых казачьих обществах. Мусульмане наличествовали в казачьих войсках дореволюционной России, а сегодня их потомки участвуют в формировании российского казачества.

Приведем несколько локальных фактов. В 1998 г. в Челябинске была создана станица Юлаевская, названная в честь Салавата Юлаева и состоящая из потомков башкир-казаков, чьи предки входили в состав Башкиро-Мещерякского казачьего войска. В 2004–2005 гг. в Пермском крае создается мусульманская казачья сотня. В 2005 г. в Оренбурге возникает хуторское казачье общество «Яицкое» во главе с атаманом Наилем Якуповым [2].

Широкое распространение казаков-мусульман в казачьих обществах России подтверждает и факт нахождения непродолжительное время представителей мусульманских народов в казачьем обществе станицы «Атаманская» войскового казачьего общества «Всевеликое войско Донское», в которое вступил в 2007 г. автор исследования. Интеграция народов мусульманского мира в систему ВКО «Всевеликое войско Донское» осуществлялась и посредством обучения турок-месхетинцев в казачьих кадетских корпусах, в частности в рамках работы Орловского казачьего кадетского корпуса [3, c. 100]. Аналогичные процессы происходят и в Оренбургском войсковом казачьем обществе, где орские кадеты из числа православных и мусульман дают присягу на верность Отечеству, казачьим традициям, обычаям [4].

Участие мусульман Кавказа в деятельности казачьих обществ получило существенный общественный резонанс в Ингушетии. В годы Первой чеченской войны государственным советником Президента Республики Ингушетия являлся заместитель атамана Всевеликого войска Донского П.С. Косов, проводивший значительную работу по возвращению российских военнопленных. В рамках решения задач по формированию Сунженского окружного казачьего общества Терского войскового казачьего общества ставился вопрос о включении в его состав этнических ингушей. При этом созданному в 1994 г. Союзу казачьих формирований во главе с избранным в 2020 г. членом Общественной палаты Российской Федерации М.Б.-Г. Батыровым неоднократно отказывалось во вхождении в состав войска. Одной из причин отказа выступало наличие ингуше-осетинского противостояния в связи с территориальными претензиями в Пригородном районе и присутствие в составе терского казачества Аланского республиканского окружного казачьего общества. Многие ингуши и осетины имеют предков, служивших до Октябрьской революции 1917 г. в казачьих подразделениях. В 2005 г. советником Президента Российской Федерации Г.Н. Трошевым была поддержана инициатива о создании казачьей организации из числа ингушей. Однако процесс их интеграции в Терское ВКО не завершен до настоящего времени [5].

В соседней Чечне ряд тейпов имеет кровнородственные связи с терскими казаками, а некоторые и с донскими. Кроме примеров, приводимых в более ранних работах [6, c. 19], упомянем младшего писаря 1-го Дагестанского конного полка Бурханова Аристарха Макаровича из станицы Каргалинской (современный Шелковской район Чеченской Республики), происходившего из донских казаков Терско-Семейного казачьего войска. В списках репрессированных, представленных МВД Чеченской Республики, мы встречаем Бурханова Амади Ибрагимовича, Бурханова Муртазу Идуевича, Бурханова Салавди Молавдиевича и других Бурхановых чеченской национальности [7], что может говорить о возможных кровнородственных отношениях.

С началом перехода к мирной жизни после завершения активной стадии Второй чеченской войны актуализировался и вопрос формирования казачьих обществ в республике из числа чеченского населения. В 2006 г. инициатором выступил атаман Международного союза общественных объединений «Всевеликое войско Донское» Н.И. Козицын. Им был создан «особый чеченский округ», руководителем которого стал этнический чеченец Руслан Дунаев [8].

Мусульмане в войсковых казачьих обществах и крупных общественных объединениях казаков

Работа с казаками-мусульманами выступает и частью политики войсковых казачьих обществ. Особенно она важна для вновь или впервые создаваемых казачьих обществ, что позволяет получить поддержку различных категорий населения.

В 2013 г. В.И. Налимов, занимавший пост атамана войскового казачьего общества «Центральное казачье войско», назначил мусульманским военным священником (ахундом) ВКО «Центральное казачье войско» помощника Мунира-хазрата Беюсова имама-мухтасиба Санкт-Петербурга Танай-хазрата Чолханова. Данный шаг был сделан в целях духовного воспитания казаков-мусульман и получил одобрение председателя Совета муфтиев России Муфтия шейха Равиля Гайнутдина [9]. В казачьей среде назначение вызвало неоднозначную реакцию. В 2014 г. В.И. Налимов покинул пост атамана ВКО «Центральное казачье войско», Т.В. Чолханов был освобожден от должности в феврале того же года [10].

После возвращения Крымского полуострова в состав Российской Федерации перед властями стал вопрос о формировании единого войскового казачьего общества на территории двух новых субъектов Федерации. В рамках Государственного комитета по делам межнациональных отношений и депортированных граждан Республики Крым, возглавляемого в 2014–2017 гг. бывшим заместителем главы Меджлиса крымско-татарского народа (организация, запрещенная на территории Российской Федерации) З.Р. Смирновым, вел свою работу отдел по вопросам казачества. Занимавший на тот момент пост начальника отдела В.Н. Миронов выступал с заявлением о возможности участия в создании войскового казачьего общества «Черноморское казачье войско» крымских татар [11]. Исторически имелись прецеденты формирования казачьих полков из числа крымских татар в период правления Александра I и его преемников.

Традиции Башкиро-Мещерякского казачьего войска продолжаются и в наше время. Атаманом регионального отделения общероссийской общественной организации по развитию казачества «Союз казаков-воинов России и Зарубежья» в Республике Башкортостан выступает мусульманин А.А. Сайфуллин. По его словам, на кругах казаков-мусульман присутствуют и православный священник, и мулла. На православные праздники казаки-мусульмане посещают церкви, «не крестятся, но свечи ставят», помогают в уборке прихрамовой территории. В реестровом хуторском казачьем обществе «Бельское казачество», ведущем свою работу на территории Республики Башкортостан, товарищем атамана является И.З. Хабибуллин. По мнению руководителя военно-исторического общества «Северные амуры» Ильдара Шаяхметова, «башкирский народ без исключения» подпадает под программу по возрождению российского казачества [12].

Казаки и мусульмане в едином строю

Автор исходит из той позиции, что конфликт в Донбассе, начавшийся в 2014 г. с «Русской весны»¹ на Украине, ложится в лоно исторических противостояний во фронтирной зоне Степного Кордона между самими же фронтирменами. Западная граница Донецкой и Луганской народных республик проходит по границам дореволюционной Области войска Донского, активное участие казаков в конфликте, формирование Н.И. Козицыным Казачьей национальной гвардии, создание системы казачьего самоуправления, а сегодня и казачьего образования в республиках Донбасса говорит о значительном влиянии казачества как одного из основных акторов противостояния в регионе.

В самом конфликте можно наблюдать активное участие не только казаков, но и представителей мусульманских народов Кавказа и Поволжья. По различным оценкам, приводимым исследователями, численность мусульман-добровольцев составляет порядка 3000 человек, численность татар-добровольцев из Татарстана в рядах ополчения составила 50–70 человек. Для мусульман-ополченцев «Русский мир» выступает как в форме геополитической модели возвращения к «СССР 2.0» и борьбе с фашизмом, так и в форме русской ирреденты, возвращения к Российской империи. В результате чего формируется модель, при которой мусульмане из Татарстана воюют за «Русский мир» как идею державности России [13, c. 18]. И в этом нет идеологических противоречий. Как отметил муфтий Ставропольского края Мухаммад Рахимов на III Ставропольском форуме Всемирного русского народного собора, «Решение присоединиться к ополченцам Новороссии многие верующие мусульмане приняли, осознавая, что всем нам необходимо сильное православие. Почему? Я скажу как духовный лидер мусульман края. Когда будет сильное православие, то оно будет защищать и нас, то есть традиционный ислам» [14, c. 55].

В этом же ряду стоит привести конфликт 2008 г. в Абхазии и Южной Осетии, когда на защиту республик направились как казаки, так и чеченцы. Южная Осетия впоследствии одной из первых признала независимость ДНР и ЛНР, а чеченские и осетинские добровольцы направились в Донбасс.

При этом отметим, что органами власти не был использован «татарский фактор» в Донбассе, который ранее активно задействовался в событиях по возвращению Крыма в состав России. В 2014 г. государственный советник Республики Татарстан Минтимер Шаймиев проводил переговоры с лидером запрещенной в Российской Федерации организации Меджлис крымско-татарского народа Мустафой Джемилевым. Благодаря грамотно выстроенной дипломатии в тот момент удалось избежать военных действий на полуострове. При этом была упущена возможность влияния на татар Донбасса посредством одного из богатейших людей Украины из числа «донецких» татар Рината Ахметова. В свою очередь украинская сторона не только активно использует крымско-татарский фактор в целях дестабилизации ситуации на Крымском полуострове, но и активно поддерживала появление мусульманских военных батальонов, ведущих боевых действия против народных республик Донбасса.

Заключение

Проведенное исследование и анализ упомянутых выше источников позволяют сделать следующие выводы:

1. Исторически присутствующие в казачьей среде мусульмане смогли в рамках процесса возрождения казачества, начавшегося в 1980-е гг., стать активными его участниками, продемонстрировать консолидированный характер.
2. Государственные органы власти, ответственные за реализацию политики в отношении российского казачества, периодически обращаются к мусульманскому фактору, как это было при укреплении Терского войскового казачьего общества, создании войскового казачьего общества «Черноморское казачье войско».
3. Военный конфликт в Донбассе, проходящий на территории дореволюционной Области войска Донского, продемонстрировал единство идеологических интересов донских казаков и мусульман-ополченцев из субъектов Поволжья и Кавказа, готовность отстаивать идеологию «Русского мира».