«Единство языка, мысли и действий»: Вклад Исмаила Гаспринского в развитие просвещения мусульманских народов

Джадидизм и джадидские школы в России

Джадидизм представлял собой общественно-политическое движение за обновление исламской культуры и общества, перестройку школьной системы, реформу, радикально изменившую содержание и структуру начального образования. Суть реформы состояла во введении нового звукового метода обучения грамоте, классно-урочной системы, светских предметов, преподавания на родном языке. Начало этому движению было положено в Бахчисарае, где в 1884 году открылась первая джадидская школа под руководством Исмаила Гаспринского. Вскоре вся Россия покрылась сетью новых школ, где детей обучали грамоте на основе звукового метода (усуле саутия), уделяли внимание преподаванию родного и русского языков, арифметики, географии, истории и других дисциплин. К осени 1913 года только в Поволжье насчитывалось 694 новометодных школ [1]. В 1916 году в Российской империи существовало уже более пяти тысяч преобразованных джадидских школ, основанных на «новом методе», «они были в каждом мусульманском городе, на Средней Волге, Кавказе, в Туркестане и Казахских степях» [2, с. 87].

Джадидизм пользовался большим успехом не только как педагогическое учение, но и как система взглядов, духовное возрождение тюрок-мусульман. По мнению Дж. Валидова, это было «особого рода умственно-культурным движением, способствовавшим умственному пробуждению и направленным на сближение мусульман с европейской культурой, переустройство общества соответственно потребностям времени» [3, с. 75]. Таким образом, наставник тюрко-мусульманских народов России в области образования Гаспринский стал их лидером и в общем национальном прогрессе.

Гаспринский, в отличие от многих других просветителей, искал и находил пути к сердцу каждого мусульманина, обращался к ним на их родном языке и на языке государства. Именно данное обстоятельство помогло ему распространить свои идеи и новый метод обучения по всей многонациональной России и вызвать доверие у народа, у передовой части населения, в первую очередь к своей системе. Кроме того, он уделял большое внимание объяснению сути своей методики и обучению на ее основе, составлению и изданию учебников, лично проводил встречи с интеллигенцией, рассказывал о значении джадидских школ для просвещения мусульман. Этим и объясняется быстрый и значительный охват страны сетью новометодных школ. На рубеже XIX–XX веков джадидские школы действовали уже не только в Крыму, но и в Поволжье и на Урале, в каждом городе, во многих деревнях Казанской, Уфимской, Оренбургской, Самарской, Астраханской, Вятской и др. губерний. Кроме того, огромное количество джадидских школ открывается в более отдаленных регионах России – в Сибири, на Дальнем Востоке, в Средней Азии.

Новое движение не оставляло в стороне и женское образование. Гаспринский, в числе первых среди тюрко-мусульманских просветителей обративший внимание на необходимость развития образования среди женщин, считал, что «прогресс народа невозможен без развития просвещения среди женской половины населения» [4]. Идеи Гаспринского были поддержаны известными татарскими педагогами Ф. Карими, Р. Фахретдином и другими. Новометодные женские школы открывались не только в крупных городах, но и в татарских деревнях. Женскую школу в деревне Кышлау, основанную Лутфуллой Сулеймановым, по праву можно считать одной из первых джадидских школ для татарок [5, с. 31].

Продукт трех педагогических систем

Несмотря на то, что основоположником джадидизма и новометодного обучения в России считается Гаспринский, новый метод обучения, известный как «усуле джадид», «усуле саутия», ставший основой школьного образования тюрко-татарского населения страны, в действительности являлся продуктом трех педагогических систем – европейской, русской и турецкой. Гаспринский, взяв от них самое лучшее, создал свою методику, адаптированную для мусульманской аудитории [6, с. 18].

В центре данной методики лежат принципы обучения, предложенные еще чешским педагогом Я.А. Коменским: начальное обучение на родном языке, обучение девочек и др. Он считал, что нельзя учить ребенка другим языкам, прежде чем он овладеет своим родным языком – языком матери [7, с. 191]. Этот принцип стал основным и для многих татарских просветителей, таких как, например, Ш. Марджани. Звуковой метод обучения в русской школьной системе начал использоваться в 70-х годах ХIХ века. Книги для чтения известного русского педагога и писателя К.Д. Ушинского стали для Гаспринского образцом при написании учебников для начальных мусульманских школ.

Решающим при разработке нового метода стал опыт турецких педагогов, с которыми Гаспринский был хорошо знаком [8, с. 25]. Так, введение в турецкие школы новометодного обучения связано с именем Селима Себита (1829–1911), который после возвращения из Франции в 1862 году внедрил французскую систему в одной из Стамбульских школ. Именно ему принадлежит идея и практика разделения турецкой системы образования на «усуле ‘атик» (старый метод) и «усуле джадид» (новый метод) и применения термина «усуле джадид». Данный принцип был взят им за основу при составлении учебника «Рисаляи Алифбаия» (1865). Открытые экзамены, которые вошли в джадидскую систему, также впервые были проведены в 1848 году в Турции [6, с. 181]. К тому же Гаспринский в 1871–1875 годах жил за рубежом, в том числе и во Франции, где мог ознакомиться с французской школьной системой.

А в 1874 году Гаспринский уезжает в Турцию. Таким образом, предположение, что данное явление и термин, его обозначающий, были заимствованы Гаспринским из практики европейских школ и у турецких педагогов, хорошо знакомых с европейской учебной системой, вполне обоснованно. Данная мысль подтверждается и в исследованиях современных турецких ученых [8, с. 25]. В начале ХХ века лидер тюрко-татарского джадидизма сам участвует в распространении новометодных школ среди мусульман Турции [9].

Джадидские школы в Туркестане

Как известно, джадидские школы получили широкое развитие и в Туркестане. Деятельность этих школ, как и распространение идей джадидизма в данном регионе, довольно хорошо изучены исследователями как дореволюционного, так и советского периода [10]; [11]; [12]; [13]; [14]. Наиболеее объективная и разносторонняя трактовка проблемы представлена в трудах современных ученых [15]; [16]; [7]; [17]; [18].

Новометодные школы в Средней Азии начали открываться еще в конце 1880-х годов: в 1886 году – в Каракуме, в 1893 году – в Самарканде, в 1900 году – в Коканде и т. д. Однако, как отмечают современные исследователи, движение за новую мусульманскую школу в среде коренного населения Туркестана не имело заметного успеха вплоть до 1905 года [19, с. 88]. Первоначально местное духовенство активно сопротивлялось и всячески препятствовало созданию новометодных школ. Организацией и материальным обеспечением джадидских школ занимались поволжские татары, они являлись и первыми учителями в них. Этот общепризнанный факт нашел подтверждение в работах многих узбекских, киргизских, таджикских исследователей [17]; [18]; [20].

Так, в 1898 году оренбургские татары – учителя Мухаммед Вафа и Мулла Габдрахман – открыли первую в Хиве школу «усуле джадид», которая, просуществовав лишь три месяца, была закрыта под давлением местного консервативного духовенства. Однако татарские учителя не остановились на этом и открыли другую школу в Ургенче [21]. При содействии татар представители местных народов сами начали организовывать национальные джадидские школы. По сведениям З. Абдрашидова, в 1895–1901 годах в Ташкенте были основаны четыре новометодные школы с участием местных просветителей [6, с. 202]. Однако широкое распространение движение за реформу системы образования получило только после Первой русской революции, когда в Туркестан массово стала поступать татарская пресса [18, с. 145]. К 1911 году количество новометодных школ достигло 63 с численностью обучающихся 4106 детей. Из них пять школ с 195 учащимися функционировало в Самаркандской области, в Семиреченской области в 12 школах училось 825 человек, а в Ферганской области 30 джадидских школ посещали 1436 детей [22, с. 16]. По степени концентрации джадидских школ особо выделялся Ташкент – здесь работало 15 новометодных школ с 1230 учащимися и 24 учителями. «Так как администрация края преследовала организаторов новометодных мактабов, многие из этих школ существовали тайно, поэтому надо предполагать, что их было больше. К тому же, […] только в Ходжентском уезде Самаркандской области в период 1910–1914 годов насчитывалось восемь школ типа “усуле джадид”» [16, с. 31].

Джадидизм в Туркестане, впрочем как и везде, неотделим от имени и личности Исмаила Гаспринского. Как справедливо утверждают узбекские исследователи, без него движение в Туркестане началось бы гораздо позже и не распространилось бы так широко [23, с. 9]. Исмаил Гаспринский пользовался большим уважением среди бухарско-туркестанских просветителей [18, с. 145]. По утверждению З. Абдрашидова, «все туркестанские джадиды считали Гаспринского своим духовным учителем. Они наблюдали за его деятельностью и были знакомы с идеями и замыслами педагога через газету «Терджиман» [6, с. 159].

Гаспринский оказывал помощь педагогам, решившим работать по его методике. Так, к нему в Бахчисарай приезжали учителя из разных регионов России – с Кавказа, Поволжья, которые, получив практическую и теоретическую помощь, возвращались к себе на родину и открывали собственные школы, обучали детей по новому методу. Молодым учителям было особенно приятно приходить к самому учителю и получать у него уроки и советы. В 1895 году Габдулла Буби, один из ярчайших сторонников и последователей Гаспринского, приступил к реорганизации медресе своего отца в деревне Иж-Бобья; для решения проблемы подготовки педагогических кадров для нового медресе он также полагался на своего учителя – отправил нескольких своих шакирдов в Бахчисарай для обучения новому методу.

Во время своего второго визита в Туркестан в 1908 году Гаспринский посетил Бухару. Именно тогда, по согласованию с местными просветителями, было решено построить новое здание для школы в усадьбе Низама Муллы и открыть совместные классы для татар и бухарцев [24].

Ученые отмечают, что под влиянием идей Гаспринского выросло множество узбекских творческих личностей. Кроме того, он тесно дружил со многими представителями культуры и науки Туркестана.

Узбекские, таджикские просветители под руководством джадидов, в первую очередь татарских педагогов, сами готовили и выпускали учебники для джадидских школ на местных языках (учебники М. Бехбуди, Мунаввара Кари Абдурашидханова и др.). Известный таджикский и узбекский писатель и ученый Садреддин Айни при подготовке учебных пособий для таджикских школ также воспользовался практикой, полученной им в джадидской школе татарского педагога А. Саади¹ в Бухаре [18, с. 146].

Гаспринский и его идеи джадидизма содействовали формированию мировоззрения национальной интеллигенции Туркестана. Так, таджикский ученый А. Махмадаминов отмечает, что влияние прогрессивных идей Гаспринского наблюдается в творчестве многих писателей начала ХХ века, таких как Махмудходжа Бехбуди, Мирзо Сироджа, Хошим Шоик, Абдуррауф Фитрат, Хамза Ниязи, Фахриддин Роджи, Абдукадыр Шакури и др. [25, с. 108]. Идеи джадидов и джадидизма, знакомство и сотрудничество с татарской прессой привели к развитию издательского дела у народов Средней Азии. Поэтому неудивительно, что Исмаила Гаспринского в современной национальной историографии Узбекистана считают «третьим учителем» (после Аристотеля и Абу Насра аль-Фараби), «отцом среднеазиатского джадидизма» [26, с. 248].

Деятельность Гаспринского была направлена на служение исламу и тюрко-мусульманскому населению России, на что обращали внимание и его современники: «Он не только служитель нации, но и великий патриот своей родины. Благодаря ему 20 миллионов граждан России смогли избавиться от невежества и безграмотности. И не получил он за это от правительства ни гроша» [4].

Новометодные школы, организованные татарами, вне зависимости от места, где они открывались, служили и многим другим мусульманским народам, населяющим эти страны. В Восточном (китайском) Туркестане, например, в школах джадидов наряду с татарами учились и дети уйгур, киргизов, казахов и др. Татарские школы существовали в Урумчи, Кульдже и других местах. В 1913 году руководитель одного из известнейших джадидских медресе поволжского региона Габдулла Буби в Кульдже создал свою новометодную школу, где преподавала и его жена Хуснефатима.

Подчеркивая важность идей и роль Исмаила Гаспринского для развития образования тюрок-мусульман, видный татарский просветитель, журналист и редактор газеты «Вакыт» Фатих Карими писал: «Начинал он с обучения 5–10 татарских детей в маленькой школе в Бахчисарае, учил их читать по новому методу, попытался показать другим, как это происходит. Создавал новые учебники для обучения детей на основе своего метода. Он напомнил о существовании родного языка, национальной литературы. Объяснил, что для развития учебного дела необходима помощь благотворителей. Он сам составлял их уставы. 30 лет он шел своим путем, воодушевленный своими идеями. Его по-другому и не назовешь, как “героем принципа”» [4].

Таким образом, основным идейным источником зарождения джадидизма в Средней Азии являлись реформаторское движение, появившееся в 80-е годы XIX века на территории Крыма и Поволжья, мусульманская периодическая печать России и стран Востока, особенно газета «Терджиман»², издаваемая в 1883–1914 годы Гаспринским [16, с. 30]. Гаспринский, начавший свою деятельность в одиночку, смог привлечь к ней многочисленных последователей, «сумел создать институт, который оказал большое влияние на мировоззрение не только российских мусульман, но и мусульман сопредельных государств» [6, с. 9].

Для тюркоязычных мусульман и не только

Основная цель Гаспринского заключалась в просвещении тюрко-мусульманских народов России. Однако его идеи часто выходили за пределы страны. Он и сам подчеркивал, что новометодное обучение предназначено не только для тюркоязычных мусульман, проживающих в России, но и для всего мусульманского мира в целом. В результате реформа начального образования, возглавляемая и пропагандируемая Гаспринским, нашла сторонников и продолжателей и за пределами России – в особенности в таких странах, как Турция, Египет, Персия, Индия.

Гаспринский изучал школьную систему не только в России, но и за рубежом. Например, после возвращения из Франции в 1874 году он побывал в Алжире, Тунисе, Египте и Турции. Помимо углубленного изучения турецкого языка в Турции, он исследует культуру и историю страны, интересуется системой образования, путешествует по разным провинциям страны, знакомится с учебным процессом в турецких школах [27, с. 30].

Посещение различных мусульманских стран дало возможность Гаспринскому увидеть и оценить процесс трансформации исламских государств. Изменения, происходящие в них под воздействием западноевропейской модели, касались многих сфер жизни мусульман, но в первую очередь народного образования. Именно под их влиянием, возможно, и сформировались идеи педагога по обновлению системы образования мусульман. Помимо этого, посещение мусульманских стран помогло просветителю полнее представить место исламской цивилизации в мировом масштабе и ее роль в развитии тюркских народов.

Первая новометодная школа в Индии

Гаспринский посещает мусульманские государства с целью распространения своей методологии. С 1907 по 1908 годы он несколько раз бывал в Египте, где участвовал в организации международного конгресса и опубликовал несколько выпусков арабоязычной газеты «ан-Нахда». Его сопровождали крымско-татарские деятели культуры Осман Акчокраклы, Мемет Нузет и другие.

Весной 1912 года учитель получил разрешение провести в Стамбуле показательные уроки по своей методике. Согласно статье, опубликованной в газете «Вакыт», которая ссылается на 7 номер за 1912 год журнала «Тюрк юрду»³, где увидела свет публикация Гаспринского под названием «Милли мәктәп» (Национальная школа), «этот метод является отличным способом увидеть, как дети учатся читать и писать в течение 40–50 дней». Автор методики был уверен, что она вызовет интерес у турецкого сообщества [9]. Таким образом, на начальном этапе своей деятельности получивший первые навыки и знания у турецких педагогов Гаспринский уже сам обучал их на основе своей методики.

Стремление распространить просвещение и знания повсюду, где жило мусульманское население, подтверждается поездкой Исмаила Гаспринского в Индию. Э. Абибуллаева, ссылаясь на труды Л. Климовича, считает, что мусульманское население, проживающее в Индии, с деятельностью и изданиями редактора познакомилось еще в начале 1900-х годов [28, с. 170].

2 марта 1912 года (некоторые ученые указывают другие даты – 1911 [29, с. 14] и даже 1910 год [30, с. 737]) в Индии, в городе Бомбее, Гаспринским была открыта первая новометодная школа для мусульман. В это же время был начат перевод его учебного пособия «Ходжаи сыбйан⁴» на местный язык – урду. Во время этой поездки Гаспринский давал первые показательные уроки для педагогов и родителей [4]. Событие нашло отражение и оживленные отклики во многих популярных периодических изданиях того времени – в газетах «Вакыт» и «Терджиман», турецком журнале «Тюрк юрду» и газете «Икдам». Газета «Вакыт» писала: «Столь приятное и величественное зрелище – наблюдать за работой русского татарина над введением звукового метода в среду заграничных мусульман и над направлением на настоящий путь начального образования! Мы радуемся этому делу, которое доставит доброе имя России и русским мусульманам, и искренне желаем нашему великому учителю Исмаил-бею успеха в его трудах на пути просвещения и цивилизации» [4].

Свою поездку в Индию Гаспринский подробно описал в биографическом очерке «Ма‘ариф ёлунда» (За грамотностью) [28, с. 168–179]. Другим не менее информативным источником является статья Ризы Фахретдина «Исма‘ил-бек Гаспринский (1851–1914)», опубликованная в журнале «Шура» в 1914 году, где автор описывает посещение педагогом города Бомбея. Р. Фахретдин отмечает, что местный народ, хотя и своим видом пытался не показывать сомнений, глубоко в душе не верил Исмаил-беку, старавшемуся убедить мусульман, что можно обучить грамоте арабскими буквами на урду за сорок дней. Но он смог доказать, что его методика действенна: обучив одного из жителей Бомбея, таким образом подготовив учителя – своего последователя, открыл новометодную школу и сам же материально обеспечил ее на два года вперед. Автор, подчеркивая роль Гаспринского в просвещении мусульман Индии, восклицает: «В Индии, знаменитой своими миллионерами, императорами, философами, поэтами и писателями […] на весь исламский мир, первую новометодную школу для мусульман открыл наш Исмаил! Этим может гордиться каждый российский мусульманин» [30, с. 738].

Таким образом, Гаспринский в начале ХХ века «был первым, кто понял важность проблемы и обратил свое внимание на обучение не только российских мусульман, но и мусульман всего мира: на совещании в Стамбуле он попытался объяснить необходимость начального образования и новой методики; открывал спецкурсы и обучал учителей; в Египте говорил те же слова. Чтобы открыть окно к свету мусульманам Индии, просверлил большое отверстие в толстой стене...» [4].

Заключение

Итак, реформа Исмаила Гаспринского в области образования стала решающим шагом для прогресса и развития просвещения не только тюркских народов России, но и мусульман других стран. Он потратил много сил и времени на изучение опыта передовых европейских, турецких и русских школ, трудов известных ученых-педагогов, создал свою фундаментальную методику, имеющую целью обучение на основе европейских традиций и опирающуюся на исламские ценности. Провозглашенный еще при жизни «Великим Учителем», «Наставником» и «Отцом нации» просветитель смог доказать, что невозможен прогресс мусульманского мира без хорошей системы образования, отвечающей требованиям времени, при этом основанной на лучших традициях мусульманской культуры.

Исмаил Гаспринский стал примером беззаветного служения всему тюрко-мусульманскому народу. На протяжении всей своей жизни он выступал за единство тюркского мира в языке, мыслях и действиях, оставил глубокий след в истории, внес вклад в развитие просвещения, издательского дела и культуры мусульман.