Поволжские татары-мусульмане в образовательном процессе Азербайджанской ССР (по архивным материалам Азербайджанской Республики)

Введение

История татар в Азербайджане ранее не была темой специального изуче­ния. Однако богатая история татар заслуживает пристального внимания. Изучая историю появления и пребывания татар в Азербайджане, пришлось обратиться к фондам азербайджанских государственных архивов [1; 2]. Ранее не введенные в научный оборот документы пролили свет на многие интересные вопросы. Среди них тема просвещения татар и создание образовательного про­цесса в Азербайджане - одна из наиболее важных. Татары-преподаватели, татары-ученые вписали славные страницы в историю просвещения Азербайджана и внесли значительный вклад в укрепление азербайджано-та­тарских связей.

Города Баку и Казань расположены на стыке Европы и Азии. В этих местах соединяются и разделяются две культуры: европейская и азиатская, две рели­гии: ислам и христианство. Татары известны своей образованностью, стремле­нием к модернизации, реформаторскому просветительству. Тяга татар к знани­ям проявилась в самые ранние периоды их истории. Древние тюрки еще в VI в. умели читать и писать. После принятия ислама татарское просвещение бурно развивается. В многочисленных мечетях действовали медресе. Дети учились читать и постигали основы Корана, получали знания по логике, арабской фило­логии и исламскому праву. В середине XVIII в. в Казани насчитывалось 536 медресе. Татары придавали большое значение обучению на родном языке, при­держиваясь того, что только свой язык может передать всю красоту мысли человека. Татарская интеллигенция свободно владела родным (тюркский) языком и языком Корана (арабский).

В российский период истории получает распространение русский язык. В то время жили и творили выдающиеся татарские мусульманские деятели - богослов, философ, историк и востоковед Шигабутдин Марджани (Шигабутдин бин Багаутдин аль-Казани аль-Марджани; 1818-1889), просветитель Габделькаюм Насыров (Каюм Насыйри; 1825-1902), писатель, издатель и политик Гаяз Исхаки (1878-1954).

Нельзя не вспомнить и выдающегося ученого Александра Казем-Бека (Мирза Казым-Бек; 1802 -1870) - азербайджанского и русского востоковеда, выходца из Дербента, профессора Казанского университета, первого декана Факультета восточных языков Санкт-Петербургского университета, члена-кор- респондента Российской академии наук. В 1826 г. он по воле судьбы прибыл в Казань, возглавил кафедру турецкого языка Казанского университета. Преподавал арабский, персидский, турецкий языки.

В советское время в Азербайджанской ССР работали видные ученые - крымско-татарский поэт и тюрколог Бекир Чобан-заде (1893-1937), татарский историк, востоковед, писатель и архивист Газиз Губайдуллин (1887-1937) и др.

Стоит напомнить, что еще в XVII в. только в одном азербайджанском горо­де Шемахе было 40 школ и 7 медресе. А идея создания светской школы в Азербайджане принадлежит азербайджанскому ученому-просветителю Аббас- Кули-ага Бакиханову (1794-1847). Во второй половине XIX в. появилось новое поколение национальной интеллигенции, получившей европейское образование. Например, Агабек Ядигаров (Едигяров) - первый азербайджанец, получивший образование в России, - учился в гимназии в Петербурге в 1837-1844 гг., а затем на восточном отделении университета. (Это был родной брат Исрафил-бека Ядигарова, ротмистра эскадрона Собственного Его Императорского Величества конвоя, племянника известного врача М. Д. Топчибашева.) В 1848 г. он окончил университет с ученой степенью кандидата наук в области востоковедения. Мухаммед-ага Шахтахтинский (1846-1931) - востоковед, языковед, просвети­тель - учился в Германии. В Азербайджане в то время широко распространялось просветительско-реформаторское движение джадидизм (усули-джадид). В Азербайджане росло число представителей интеллигенции из числа преподава­телей и общественных деятелей. Российская администрация отмечала формиро­вание группы лиц среднего и высшего образования, «стремящихся изобразить собою местную мусульманскую интеллигенцию и оказывать непосредственное влияние на самое управление областью»¹. С середины 1880-х - в 1890-е гг. на территории Азербайджана действовала широкая сеть русско-мусульманских (русско-азербайджанских) школ. В 1875 г. с издания на азербайджанском языке газеты «Экинчи» под редакцией Гасан-бека Зардаби началась история азербайд­жанской журналистики. После ее закрытия в 1877 г. выходили журналы «Зия» (1879-1881), «Кешкюль» (1884-1891), «Каспий» (1881-1919) и др. В период с 1905 по 1917 г. в Азербайджане издавалось около 60 газет и журналов, в том числе «Хаят», «Иршад», «Фуюзат», «Молла Насреддин» и другие.

В 1901 г. меценат Г. З. Тагиев открыл первое учебное заведение для деву­шек; в 1902 г. в Азербайджане насчитывалось уже 230 начальных училищ. Тагиеву принадлежит особая роль в развитии просвещения среди мусульман Азербайджана, Северного Кавказа и Поволжья.

5-12 мая 1917 г. в Баку состоялся 1-й съезд учащихся-мусульман Кавказа, участники которого 21 мая учредили Центральный комитет и фонд учащих­ся-мусульман Кавказа. ЦК ВМС (Икомус), заседавший в Петрограде, установил с ними связь. Движение мусульманских учащихся и учителей России довольно быстро получило широкое распространение. Так, в начале августа 1917 г. в Казани Всероссийский союз учащихся-мусульман проводит свой Второй все­российский съезд, на котором был избран Всероссийский центральный мусуль­манский студенческий комитет. Там же 3-5 августа состоялся Второй съезд учителей-мусульман. В рамках намеченных действий в Баку с целью сбора пожертвований для строительства школы и мечети из Ростова-на-Дону прибы­ла представительница татарского культурно-просветительского и благотвори­тельного общества Д. А. Хамзина. Кавказское Бюро Мусульманских обще­ственных организаций (КБМОО) постановило помочь ростовским татарам.

Азербайджанские меценаты и промышленники участвовали в открытии учебных заведений, органов печати на территории Российской империи [3, c. 63-165, 183, 206, 244].

В начале ХХ в. растет благотворительное и просветительское влияние со стороны азербайджанцев на образование, культуру и развитие национального самосознания народов Северного Кавказа. Казань и Баку как будто соревнова­лись в росте культурной жизни мусульман. Для развития культурно-просвети­тельской работы большую роль сыграло мусульманское благотворительное общество Баку. Его учредителями были азербайджанские миллионеры и меце­наты - действительный статский советник Гаджи Зейналабдин Тагиев (1823-1924), нефтепромышленник, покровитель науки и культуры Ага Шамси Асадуллаев (1840(?)-1913), Маммед Гасан Гаджинский (1875-1931), инженер, государственный и политический деятель, занимавший посты министра ино­странных дел (1918), финансов (1918) и внутренних дел (1919-1920) в прави­тельстве Азербайджанской Демократической Республики.

Когда в 1899 г. из-за недорода и голода население Казани оказалось в тяже­лом положении, ему оказали помощь крупные бакинские меценаты Гаджи Зейналабдин Тагиев, Асад-бек Салимханов, Муртуза Мухтаров (1855-1920) и др. Созданное Алимардан-беком Топчибашевым² (1863-1934) общество «Ниджат»³ способствовало распространению просвещения среди российских мусульман.

Появление татар в Азербайджане и вопросы их образования

В начале ХХ в. в Азербайджане наблюдался нефтяной бум. Для этого сек­тора экономики требовались специалисты и рабочие руки. В Баку прибывали большими партиями азербайджанцы из Ирана, несколько позже прибывали и обосновались рабочие из других регионов Российской империи, в основном мусульмане. Баку, являясь средоточием разнонациональной рабочей силы, стал убежищем и кровом для представителей этнических групп, которые про­живали на территории города, но не принадлежали к коренной национально­сти и осознавали себя национальной общиной. Среди них особое место зани­мают татары. В 1913 г. число рабочих и служащих казанских татар в Баку составляло 2067⁴.

В 1920-1930-е гг. в республике проводились мероприятия по распростра­нению всеобщей грамотности, открывались 6-месячные курсы, средние обще­образовательные школы, высшие и средние специальные учебные заведения, культурно-просветительские и научно-исследовательские учреждения. К нача­лу Великой Отечественной войны в Азербайджанской ССР было открыто 4 тыс. начальных школ и 16 вузов.

С 1920 г. из Татарстана в Баку стали приезжать специалисты и руководя­щие работники.

В 1921 г. было утверждено Положение о создании Агитационно­пропагандистского отдела ЦК АКП (б), состоящего из нескольких подотде­лов. Подотдел национальных меньшинств составляли различные секции⁵. В инструкции по работе с нацменьшинствами в районах Азербайджанской ССР выделялись следующие приоритеты: «Одним из главных моментов в работе среди нацменьшинств является вовлечение нацменов в хозяйствен­ное, культурное и общественное строительство и втягивание их в общую советскую работу СССР. Вовлекать в кооперативную работу. Вести полити­ко-просветительную работу среди нацмен. Обратить внимание на антирели­гиозную пропаганду»⁶. Национальные секции, в том числе татарская, должны были заниматься организацией митингов, лекций, собеседований, курсов для широкой общественности и членов партии, вести пропаганду в клубах, изда­тельствах и на страницах закрепленных за ними периодических изданий⁷. На фоне масштабных задач, которые стояли перед секциями нацменьшинств, решались также требования, которые выдвигались снизу - представителями этих национальных меньшинств.

Известно, что Азербайджанская ССР с первых дней существования была тесно связана с поволжскими, казанскими и крымскими татарами, которые обращались к азербайджанской стороне за помощью.

В феврале 1921 г. астраханские татары обратились к Председателю Совета народных комиссаров Азербайджанской ССР Нариману Нариманову⁸. В Астрахани при Отделе просвещения мусульман была организована Мусульманская профессионально-техническая секция. Она приступила к орга­низации курсов кожевенного производства, кожевенно-сырьевого дела, рас­кроя кож, шорно-седельного, кожевенно-футлярного и овчинно-мехового производства, курсов мыловарения, земледелия, животноводства вообще и шелководства с гренажным делом в частности. Из этих курсов на февраль 1921 г. уже функционировали курсы кожевенного производства при наличии 70 курсанток и курсы шелководства при наличии 50 курсанток. Заведующим Мусульманской профессионально-технической секцией (Муспрофтехсекция) был назначен Ады Каримов, его заместителем - Абдулла Невлютов, инструкто­ром и руководителем практических занятий кожевенного производства - Ахун Ходжаев, заведующей курсами шелководства - известная работница по шелко­водству Марья Гостинцева, для организации курсов животноводства был при­глашен известный ветеринарный врач Калашников.

Стоит отметить, что Астраханская Муспрофтехсекция в письме Нариману Нариманову просила о поддержке: «Сообщая вам об этих весьма необходимых для будущности мусульман работ, Муспрофтехсекция надеется, что Вы, как защитник интересов угнетенных мусульман, окажете в работах Муспроф- техсекции всяческую поддержку и примете под свое товарищеское покрови- тельство»⁹. И помощь от азербайджанского руководства проявлялась во всем¹⁰. Стоит отметить, что еще в 1912 г. Нариман Нариманов был избран председате­лем Совета общества «Народных университетов» в Астрахани. Находясь там, Нариманов вел активную культурно-просветительскую работу, организовал первую мусульманскую театральную группу. При нем в Астрахани был заложен фундамент мусульманского театра и впервые поставлен спектакль на татарском языке [4, с. 263-269].

Документы проливают свет на причины, по которым многие поволжские татары в период голода в 1920-е гг. переезжали в Баку. Экономическое положе­ние татарского крестьянства ухудшалось под тяжелым бременем продоволь­ственной и сырьевой разверстки. Миграция татарского населения в Азербайджан активизировалась и с началом массовой коллективизации крестьянских хозяйств в Среднем Поволжье. Многие крестьяне, оставив свои хозяйства и земельные наделы, решили устроить свою жизнь на нефтяных промыслах в Баку. Таким образом, татарские семьи переселялись в Азербайджанскую ССР из Пензенской, Саратовской и Симбирской областей и прилегающих к ним окрестностей [5, с. 284-300].

В Азербайджанской ССР были свои трудности в связи с политикой продо­вольственной разверстки. Несмотря на то что эта политика продолжалась всего 7 месяцев, в азербайджанской деревне также были зафиксированы факты голо­да и крестьянские бунты. Причиной тому были, с одной стороны, засуха, например 1925 г., с другой - усугубляющие тяготы крестьян бесконечные, бес­контрольные реквизиции со стороны продагентов, а также обязанность кор­мить и обувать дислоцированных в Азербайджане солдат Х1 Красной армии. В 1925 г. в трех уездах Азербайджана была зафиксирована гибель посевов из-за небывалой засухи.

Запрет на сбор закята (налог в пользу бедных по мусульманской тради­ции), который определенным образом регламентировал перераспределение доходов и материально поддерживал бедноту, также сыграл некоторую роль в обнищании населения. Голод стал ярким последствием экономической поли­тики большевиков - в условиях хронической нехватки финансовых средств имели место грубые, внеэкономические методы управления экономикой, в том числе сельским хозяйством.

В историографии данная политика получила название военного коммуниз­ма, продразверстки, сплошной коллективизации. Если голод в 1921-1922 гг. можно еще как-то оправдать разрухой и нищетой, которые принесли Первая мировая, последовавшие за ней беспощадная Гражданская война и интервен­ция, то голод 1932-1933 гг. был спровоцирован грубым вмешательством госу­дарства в весьма благополучно развивающуюся в результате НЭПа жизнь деревни. В 1921 г. Советское правительство обратилось к международному сообществу с просьбой о содействии в борьбе с голодом и выделило значитель­ные средства для закупки продовольствия за рубежом. Однако в 1932-1933 гг. власть обвинила в продовольственном кризисе кулаков и различных врагов советской власти, наживающихся на страданиях миллионов людей, запре­тив при этом упоминать о массовых случаях голодных смертей. В ряде регио­нов страны брошенное на произвол судьбы крестьянство оказалось на грани вымирания [6].

По сведениям Отдела просвещения национальных меньшинств Народного комиссариата просвещения РСФСР (Наркомпрос РСФСР), «Ввиду того, что среди приезжающих из Поволжья пострадавших замечается наибольший про­цент татар Поволжья, кои с детьми всех возрастов продолжительное время остаются больными и голодными под открытым небом на пристанях и смеж­ных с ними площадях и улицах, причем наблюдается большой процент смерт­ности среди детей от истощения и болезней. Президиум Совета по делам про­свещения национальных меньшинств, в задачи которого входит обслуживание всех меньшинств, в том числе и поволжских татар, просит детям означенной национальности убежища, принятия их в существующие детские дома или открытием для них новых детских учреждений»¹¹. Наряду с экономической и гуманитарной помощью татарам шли навстречу по всем другим требованиям. В Азербайджане чутко и ответственно подходили к вопросу адаптации татар.

Закавказский Краевой комитет РКП(б) получил распоряжение об усилении просветительской и агитационно-пропагандистской работы среди прибываю­щих в Азербайджанскую ССР «башкиро-татар (казанских татар)», как называ­лись татары в документах. Подчеркивалось, что должны привлекаться местные кадры из татар и культпросветработников. Они должны были вести работу среди женщин и рабочих. Особое внимание уделялось работе среди татар-ар- мейцев (Кавкурсы ОКА). Планировалась подписка на татарские газеты и журна­лы, издаваемые в Москве, «Эшче» и «Кызыл шанк». Все вопросы, связанные с татарами, согласовывались с Терегуловым, работающим в Главполитпросвете¹².

4 июня 1923 г. было проведено Совещание коммунистов-татар. Присутствовали Ризван, Терегулов, Баязитова, Яруллие, Ризванова. Они при­няли решение вести агитационно-пропагандистскую, культурно-просветитель­скую работу среди татар в Баку и его окрестностях под руководством ЦК АКП¹³.

Как уже отмечалось, к 1920-1930-м гг. в Азербайджанской ССР проживали представители различных национальных меньшинств. Проводимая нацио­нальная политика советского государства выпукло высветила все малочислен­ные народы и этносы. В результате политики «национализации», проводимой центром с 1923 г., стала изучаться самобытная культура всех народов, населя­ющих страну. Даже те народы, которые не претендовали на особое отношение и не обращались с проблемами, оказались в центре внимания. Работа с нацио­нальными меньшинствами в стране стала одним из приоритетов национальной политики как средства укрепления власти. В этом русле проводилась партийная и агитационная работа среди татарского нацменьшинства, проживавшего в Азербайджанской ССР.

Вопрос образования татар в сфере деятельности Отдела нацменьшинств ЦК АКП(б)

В начале 1925 г. при ЦК АКП(б) был организован Отдел национальных меньшинств. Для установления контакта со всеми органами, ведущими работу среди нацмен, Коллегией было утверждено при Отделе Постоянное совещание, куда входили представители ЦК и БК АКП(б), БОНО и Культотдел АСПС (про­токол заседания Коллегии НКП от 14 февраля 1925 г.). В сентябре 1925 г. Постоянное совещание было реорганизовано в Совет национальных мень­шинств. В состав СНМ входили представители ЦК и БК АКП, ЦК и БК АЛКСМ, ЦК и БК ОРК, БОНО, АСПС и Главполитпросвета. Председатель СНМ входил в коллегии всех главков с правом решающего голоса.

Одновременно с организацией Отдела нацмен было выработано и утверж­дено «Положение об Отделе». При Бакинском Отделе народного образования (БОНО) с 1927 г. был организован Подотдел (п/отдел) Нацмен, положение о нем было выработано и утверждено СНМ.

Заведующий п/отделом нацмен входил в состав СНМ и отчитывался перед ним. СНМ утверждал план работы п/отдела и руководил общей работой¹⁴. В целях учета опыта и достижений, а также методов культурно-просветитель­ской работы СНМ была установлена связь ЦентроСНМ и СНМ, в частности Крыма и Татарской ССР¹⁵.

С целью установления статистической отчетности было принято решение разработать единую группировку по признаку «национальность» для всех учебно-воспитательных и политпросветительных учреждений АзССР. На засе­дании Коллегии НКП от 14 июня 1925 г. было принято постановление устано­вить следующую группировку. 1. Тюрки (азербайджанские и персидские). 2. Армяне. 3. Русские. 5. Поволжские татары. 6. Лезгины (дагестанские горцы) и 7. Прочие национальности¹⁶.

Для всех школ, в том числе для поволжских татар, по заявкам Азербайджан­ского государственного издательства (АзГиза) были приобретены учебники как в городских магазинах АзГиза, так и соответствующих уездных отделениях¹⁷.

29 июня 1925 г. Коллегия НКП утвердила следующие практические пред­ложения по школам нацмен: Поручить Азгосиздату иметь в своих магазинах к предстоящему учебному году учебники, учебные пособия и литературу на языках меньшинств, в том числе и поволжских татар¹⁸. Изъятие из библиотек книг, которым приписывался антисоветский характер, коснулось и библиотек нацменьшинств. Азлит НКП организовал, в частности, комиссию для установ­ления точного списка книг на татарском языке¹⁹.

Азербайджанское руководство обращало внимание на подготовку низовых советских работников нацмен, организовав для этого краткосрочные курсы на местах. В клубах, избах-читальнях, библиотеках Главполитпросвет должен был вести занятия на языке, доступном большинству населения²⁰.

Предлагалось также издавать важнейшие законодательные акты на языках основных нацменьшинств. Отдельных библиотек для нацмен решено было не создавать, но рекомендовалось организовывать отделения при библиотеках на языках нацмен. Власти отмечали необходимость подготовки пропагандистско­го состава из работников нацмен. Парткомам, как в центрах, так и в уездах было предложено организовать под их руководством школы политграмоты для ликвидации политической неграмотности. Было решено также организовать сборные школы политграмоты на родном и азербайджанском языках. Рекомендовалось не организовывать самостоятельные национальные клубы, но вести работу в общих клубах, под руководством общего правления. Правление поручало руководство работой среди населения той или другой национально­сти, в том числе среди татар, одному из своих членов, который должен был отчитываться перед правлением. Правление клуба должно было составить план и календарь работы, в которую должна была быть включена и работа среди отдельных национальностей. Признавалась необходимость пересмотра кадров руководителей нацменработы в клубах и подбора более квалифицированных, а также обеспечения клубов соответствующей литературой на языках нацмен. Признавалось необходимым создание в вузах определенного количества мест для нацменьшинств. Требовалось также установить в отчетах парткомов пункт о проделанной ими работе среди нацмен. Информотделы парткома должны были составлять информационные бюллетени о состоянии работы среди нацмен. Подотделам рекомендовалось уделять большее внимание работе среди нацменьшинств в частях Красной армии, расположенных на территории дан­ной республики. Предписывалось реорганизовать имеющиеся нацменские дет­ские дома и сады в интернациональные²¹.

Коллегия Отдела просвещения национальных меньшинств Наркомпроса 30 июля 1920 г. приняла решение о регистрации детей национальных мень­шинств дошкольного и школьного возраста, о преподавании неродного языка в национальных школах, а также об информировании населения об организа­ции Отдела просвещения национальных меньшинств и его задачах, проведении регистрации по национальным школам. Было принято решение подготовить соответствующие анкетно-регистрационные бланки, зарегистрировать все национальные культурно-просветительные организации (школы, детские сады, приюты, курсы, литературные, драматические, музыкальные и иные кружки и т.п.). Коллегия просила Исполком Союза работников просвещения и социа­листической культуры прислать в Отдел сведения об учащихся и других куль­турно-просветительных работниках нерусской и нетюркской национальности с указанием, кто в какой школе (или другом учреждении) работает, владеет ли родным языком для ведения на нем работы. Рекомендовалось собрать учащих­ся и культурно-просветительных работников и составить план работы на бли­жайшее время²².

В Отдел просвещения национальных меньшинств при Наркомпросе Азербайджанской ССР обратились члены инициативной группы татары А. Ф. и Ф. В. Терегуловы с просьбой открыть для татарских детей татарский детский сад. По их данным, в Баку насчитывалось до 70 детей поволжских татар дошкольного возраста. Терегуловы подчеркивали, что родной разго­ворный язык поволжских татар отличался от языка местных мусульман, т.е. азербайджанцев, а также то, что из-за языкового различия нуждающиеся в дошкольном воспитании не могут пользоваться существующими в Баку дет­скими садами. Они предлагали свои услуги в организации детского сада специально для татарских детей, просили срочно рассмотреть их заявление и разрешить приступить к организационной работе. В их письме выражалась надежда на то, что Отдел просвещения национальных меньшинств не замед­лит пойти им навстречу в столь необходимом деле и даст возможность в бли­жайшее время осуществить его. Наиболее подходящим местом для открытия детского сада Терегуловы считали район Шемахинки, где только при частич­ном обходе было обнаружено 40 детей, которые не ходили в детский сад. В этом же районе они выбрали для детского сада два дома: на ул. Кубинская, 12, и на улице Кубинская, 7д. Один из них просили выделить под детский сад²³.

Коллегия Отдела национальных меньшинств Наркомпроса 31 октября 1920 г. приняла постановление о том, чтобы просить Дошкольный отдел о назначении Х. Ф. Терегуловой заведующей новым детским садом для детей поволжских татар и вообще инструктором-организатором детских садов в г. Баку и его районах²⁴.

Согласно постановлению Коллегии Отдела от 31 октября 1920 г., Отделом национальных меньшинств в Дошкольный отдел в качестве инструктора-орга­низатора была командирована В. Терегулова для организации культурно-про­светительного дела среди проживающих в г. Баку и его районах поволжских мусульман вообще и для открытия детского сада для их детей в частности и проведения «культурно-просветительной работы среди этой отсталой и самой безнадежной части населения»²⁵. Однако Терегулова была мобилизована Чрезвычайной комиссией по распределению культурных сил для ликвидации безграмотности среди взрослых²⁶.

В Отдел просвещения национальных меньшинств наркомпроса был выбран один заведующий из поволжских татар, а в качестве инструкторов по г. Баку - два поволжских татарина²⁷.

В Азербайджане хоть и проживало не так много поволжских татар, но жизнь их била ключом. Был открыт детский сад на 70 человек, который дети с радостью посещали, организован рабочий клуб, куда ежедневно записыва­лись новые члены. При клубе была организована любительская театральная труппа. Для взрослых открылись курсы по ликвидации безграмотности, число их слушателей с каждым днем увеличивалось. Были приняты меры к открытию 3-месячных педагогических курсов для учителей и учительниц. Из Казани были привезены учебники и буквари²⁸.

По сведениям о нацменьшинствах в Азербайджанской ССР, в Бакинском уезде насчитывалось 2 тыс. поволжских татар²⁹. Статистика о положении культурно-просветительного дела свидетельствует, что у них было четыре школы с отделениями, десять учителей, один инструктор, один детский сад, один национальный театр³⁰.

При коллегии Наркомпроса был учрежден особый отдел для заведования делами народного просвещения национальных меньшинств. Коллегия отдела национальных меньшинств руководила всей культурно-просветительской деятельностью среди национальных меньшинств Азербайджанской ССР и в пределах общих норм и директив Наркомпроса обслуживала подведом­ственные ей учреждения в идейном и практическом отношениях. Члены кол­легии распределяли между собой заведование культурной работой среди отдельных национальных меньшинств, соответственно характеру и размерам этой работы создавались соответствующие штаты. Свои решения по вопросам принципиального характера коллегия отдела проводила в жизнь после утверждения их коллегией Наркомпроса. Коллегия поручила членам общее руководство работой в отдельных областях - школьной, дошкольной и вне­школьной - среди всех национальных меньшинств. Для установления тесной и постоянной связи с соответствующими отделами Наркомпроса эти члены входили в Коллегии соответствующих отделов Наркомпроса на правах полно­правных их членов. Коллегия отдела составляла смету всех подведомствен­ных ему культурно-просветительных учреждений, причем отдельные части этой сметы (школьной, дошкольной и т.д.) рассматривались предварительно соответствующими отделами Наркомпроса. Заведующий отделом националь­ных меньшинств входил в состав коллегии Наркомпроса³¹.

По Проекту положения Совета по делам Просвещения национальных меньшинств, при каждом из органических отделов должны были быть инструк­торы, представлявшие по возможности все национальности Азербайджанской ССР, на которых возлагалось проведение всех проектов и предначертаний этих отделов применительно к особенностям каждой из этих национальностей. Эти инструкторы принимались по рекомендации Совета той же национальности (Наркомпроса и Закисполкома), составляли секцию, которая непосредственно руководила работой всех культпросветучреждений этой национальности. Каждая секция выбирала своего председателя. Эти секции являлись первичной ячейкой просвещения нацменьшинств.

25 декабря 1920 г. в Отдел национальных меньшинств Наркомпроса посту­пило письмо с просьбой о создании школы для поволжских мусульман. При этом отмечалось, что имелась соответствующая база. Указывалось на наличие 40 штук букварей на языке поволжских мусульман, 40 экз. книг для чтения после азбук, задачника (I часть) - 1 шт., книг для чтения (II часть) - 7 экз., задачника (II часть) - 7 экз.³²

Отдел просвещения нацменьшинств Наркомпроса запросил у мусульман­ского отдела Астраханского Губотнароб отпустить за наличные деньги для поволжских татар города Баку и районов учебники на татарском языке: буква­рей 200 штук, книг для чтения после букварей по 100 штук, а также задачники и другие необходимые книги. Подчеркивалась острая нужда в учебниках, осо­бенно букварях³³.

Единственная в Баку школа для пролетарских детей поволжских татар, находящаяся на Кубинской улице в доме № 12, не могла функционировать из-за занятости некоторых комнат. Выражалась просьба освободить помеще­ние для открытия в этом здании и детского сада, и мастерской при школе³⁴.

Нарком просвещения Д. Бунят-заде и Отдел национальных меньшинств попросили отпустить имеющуюся в распоряжении Азревкома литературу на языке поволжских татар для распределения между учащимися³⁵.

Ввиду полного отсутствия в г. Баку учебников и литературы для поволж­ских татар, Отдел нацменьшинств командировал своего представителя Хайруллу Мулина в г. Казань в целях приобретения книг на татарском языке³⁶.

Отдел Нацмен попросил назначить учителя 26-й советской школы Адил Гирея Терегулова инструктором по обслуживанию культурно-просветитель­ских нужд (всех видов) поволжских татар, проживающих в г. Баку и его окрестностях³⁷.

Государственные органы просвещения заботились о нацменьшинствах. Например, были сделаны запросы в Сабунчинский отдел наробразования, Отдел нацменьшинств о том, имеются ли в этом районе дети поволжских татар школь­ного и дошкольного возраста, размещены ли они по школам, садам, не требуется ли открыть здесь школы или группы с преподаванием на материнском языке³⁸.

А. Г. Терегулов был направлен в качестве инструктора п/отдела Единой трудовой школы при Отделе народного образования для изучения вопроса о положении школы поволжских татар на Биби-Эйбате. Отдел просвещения национальных школ просил ускорить ремонт помещения старой школы. Терегулов, посетив школу, написал отчет в Наркомпрос: «23 января 1921 г. посетил школу поволжских татар на Баба-Эйбате. В этой школе число учащих­ся обоего пола в I группе - 12, а во II - 23 человека. Обучение ведется на род­ном языке. Занятия временно, до ремонта собственного помещения, проводят­ся в здании бывшей Элек Сили. Комната ненужная, нет ни учительской, ни другого помещения, кроме класса. Преподает один учитель в две смены. Учебников и пособий нет. Занятия преподаватель ведет по собственным запи­скам, почему дело обучения сильно тормозится. Необходимо пригласить пока хотя бы еще одного преподавателя и побудить кого следует, чтобы ремонт соб­ственного помещения шел более усиленными темпами»³⁹.

В марте откликнулся студент Бакинского политехнического института Абдул Хан Хусаини, предложивший свои услуги в качестве лектора на учи­тельских курсах для поволжских мусульман, которые в скором времени пред­полагалось открыть. Он отметил специальности: математика, физика и при- родоведение⁴⁰.

Школьный работник поволжский татарин Абдула Зигакашин выразил желание работать лектором по родному языку, математике на вновь открыва­ющихся педагогических курсах⁴¹.

Отдел нацменьшинств ходатайствовал о назначении Гябитова Закира вто­рым учителем по родному языку в помощь учителю Байбекову в школе для детей поволжских татар⁴².

2 февраля 1921 г. было дано объявление: ко всем учителям и учительницам из поволжских мусульман, а также хорошо грамотным на их языке предлагается до 28 сего февраля зарегистрироваться в Отделе национальных меньшинств Нарокомпроса на предмет открытия для них педагогических курсов. Регистрация обязательна для всех, кто занимается или когда-либо занимался на этих курсах⁴³.

Отдел национальных меньшинств Наркомпроса попросил Бакинскую тройку Кавбюро ЦК РКП возбудить ходатайство перед Политотделом XI армии о снятии с занимаемой должности Курманова Али Аскера для того, чтобы он мог продолжать занятия в качестве курсанта на педагогических курсах для поволжских мусульман г. Баку. Просьба была удовлетворена⁴⁴.

Педагогические курсы имели следующие самостоятельные отделения: дошкольное, школьное, внешкольное, охрана детства, ликвидация безгра­мотности.

Каждое отделение имело своей целью подготовку инструкторов и рассчи­тывалось на 100 человек.

На курсы принимались лица, окончившие два класса Рушдие, работавшие школьными работниками не менее двух лет, понимающие русский язык. Имелись также повторительные курсы для работников просвещения школ I ступени, рассчитанные на 154 человека. На эти курсы принимались лица, окончившие низшую школу, работавшие один год школьными работниками, прошедшие краткосрочные учительские курсы.

Курсы для подготовки работников просвещения школ II ступени рассчиты­вались на 115 слушателей. Принимались лица, окончившие 4 класса Рушдие. 30% командировались на курсы из Татарской Республики, а еще 30% - из остальных восточных республик.

Все курсистки получали инструкторский оклад жалования по тарифным ставкам Татнаркомпроса, командировочные и пособия в размере 1/30 основно­го оклада, а также пользовались бесплатной квартирой и столом.

Командированные получали деньги за проезд - проездные - до местона­хождения курсов и обратно от Татнаркомпроса из средств, отпущенных курсам.

Командированные с места службы сохраняли за собой жалованье и место на все время пребывания на курсах.

Лекторы, преподаватели, лаборанты и руководители получали по тарифу лекторской оплаты труда высшей категории⁴⁵.

Для желающих обучаться на курсах татарского языка создавались все необходимые условия. Так, Отдел нацменьшинств даже ходатайствовал о пере­воде курсанта педагогических курсов для поволжских татар Хасанова, работа­ющего поваром на пароходе «Гамид», на другое судно, стоящее на ремонте, чтобы он мог продолжать обучение⁴⁶.

26 апреля 1921 г. в 5 часов дня в здании 38-й советской школы (Сураханская, 77) впервые открылись Педагогические курсы для поволжских татар⁴⁷. Прием курсантов продолжался до 15 мая 1921 г. Желающие могли записаться в помещении курсов по ул. Чадровой, 77, с 4-х часов дня⁴⁸. Отдел нацменьшинств просил Отдел снабжения обеспечить учебниками педагогиче­ские курсы поволжских татар⁴⁹.

Отдел нацменьшинств Наркомпроса просил секретаря Военкома особой бригады освободить от работы Галева с 2.30 ежедневно, чтобы проводить заня­тия по ликвидации безграмотности среди поволжских татар в промысловых районах г. Баку⁵⁰. В число курсантов был принят также счетовод Центрального математического склада Таудинов Вали Ахмед, которого Нацотдел попросил командировать в распоряжение Отдела⁵¹. Такие же просьбы имели место и в отношении других курсантов педагогических курсов поволжских татар⁵².

Отдел национальных меньшинств Наркомпроса попросил выделить ордер на комнату по Кубинской ул. № 35 командированным из районов курсантам педагогических курсов для поволжских татар ввиду того, что за неимением комнаты они не могли продолжать занятия⁵³.

Всем поволжским мусульманкам и мусульманам, желающим поступить на курсы Отдела просвещения нацменьшинств, Наркомпрос предложил явиться на предварительное совещание, которое должно было состояться в помещении клуба имени известного астраханского вождя рабочих Туйбактине по Шемахинской ул. и ул. 1-й Параллельной, 11, в пятницу, 22 апреля, в 6 часов вечера⁵⁴.

В связи с преподаванием следующих предметов ощущалась нехватка учеб­ников: Хисяб Масяляси, География, Харитя, Таблица умножения, Татар алиф- басы, Азбука для взрослых⁵⁵.

По инициативе Отдела нацменьшинств НКП АзССР были организованы шестимесячные педагогические курсы для поволжских татар. 1 мая 1921 г. курсы были открыты и под руководством двух преподавателей - Ата Баха и Хусейнли - приступили к занятиям. Ата Баха читал лекции по родному языку (этимология, синтаксис и теория словесности) и истории родного края. Хусейнли - по математике (арифметика, алгебра и география) и физике. Но отсутствие хотя бы какого-нибудь учебника страшно затрудняло работу как лекторов, так и слушателей. В связи с этим в Казань за литературой и учебни­ками был направлен преподаватель Ата Баха⁵⁶.

Ввиду большого наплыва в г. Баку татар Поволжья с детьми ощущалась нужда в детских садах, домах и главным образом школах (школа поволжских татар в городе была одна). В помещении школы функционировали вечерние педагогические курсы для татар Поволжья. В ближайшем будущем предполага­лось открыть в этом же помещении вечерние курсы по ликвидации безграмот­ности татар, что было крайне необходимо. Президиум Совнацменьшинств согласно обращению к нему по этому поводу указанной школы просил оставить помещение этой школы (Шемахинка, Кубинская, 12) за татарами⁵⁷.

В связи с тем, что в детском саду «Айдынлык» (№ 28), организованном для детей поволжских татар, не было ни одной опытной воспитательницы, Президиум Совета народного просвещения обратился с просьбой командиро­вать туда из Татарстана одну из опытных руководительниц-педагогов.

В августе 1921 г. стало ясно, что желающих ехать в Татарскую Республику для поступления на курсы не было. Это было связано с тем, что в Баку открылись педагогические курсы для поволжских татар. Обустроившиеся в Азербайджане татары уже не хотели никуда уезжать⁵⁸.

Для эффективной работы с поволжскими татарами в Баку и прилегающих районах Агитотдел ЦК официально делегировал тов. Терегулова в качестве постоянного представителя от поволжских татар в Совет национальных мень­шинств Наркомпроса⁵⁹.

Для рабочих из числа поволжских татар открывались также рабочие клубы. В сентябре 1921 г. заведующий Рабочим клубом им. Туйбактина пред­ложил слияние всех национальных клубов в один общий клуб. Учитывая, что рабочий клуб им. Туйбактина был интернациональным и являлся источником просвещения для всех рабочих Балаханского, Сураханского и Биби-Эйбатского районов, было решено, чтобы он не был слит с другими клубами и остался в качестве совершенно самостоятельной организации, содействующей разви­тию просвещения всех рабочих⁶⁰.

В Правление рабочего клуба им. Туйбактина в 1921 г. входили Зариф Акчурин, Али Хлебников, Хайрулла Яруллин, Шахали Кузахметиев, Х. Терегулов и Абдулла Абузаров. В октябре 1921 г. обсуждался вопрос о слия­нии рабочего клуба им. Туйбактина с клубом Молодежи на правах секции и об освобождении помещения. Но в связи с тем, что рабочий клуб им. Туйбактина удовлетворяет культурно-просветительные нужды не только пролетарских слоев поволжских татар города, его промыслово-заводских районов и татар-красноармейцев, но и рабочие элементы других национальностей Шемахинского района и, следовательно, является учреждением безусловно исключительным и необходимым для непросвещенных масс поволжских татар, было принято решение возбудить усиленное ходатайство перед Советом по делам просвещения национальных меньшинств Наркомпроса о сохранении самостоятельности клуба и его помещения⁶¹.

Принимая во внимание то значение, которое клуб имеет для промысло­во-заводских рабочих татар, которые благодаря ему посещают у себя в районе спектакли на родном языке, было разрешено оставить помещение за клубом до создания общего вполне удовлетворяющего все меньшинства Азербайджанской ССР Центрального интернационального клуба с секциями. Это Постановление было сообщено в ЦК и БК АКП, Главполитпросвету и БОНО⁶².

В сентябре 1921 г. Отдел соцменьшинств Народного Комиссариата по про­свещению обратился ко всем бакинским губернским городским и уездным отделам народного образования и всем национальным секциям при них с пись­мом. В нем отмечалось, что голод в Поволжье сильно отразился на просвети­тельной работе среди тех многих малочисленных народов, которые населяют голодные губернии. Происходило неорганизованное бегство детей, а также некоторых из работников просвещения в более хлебные места. Это стихийное беспорядочное бегство необходимо было ввести в определенное русло и при­дать ему более или менее организованный характер. В Наркомпросе РСФСР организовалась Комиссия помощи голодающим Поволжья. К этой Комиссии обратился представитель Совета по просвещению народов нерусского языка. Необходимо было по возможности скорее собрать сведения, в какие города и губернии можно было бы эвакуировать те или иные детские учреждения из голодающих губерний. Предлагалось немедленно сообщить, сколько детских учреждений и какого типа находятся, в частности, в Бакинской губернии у каждой национальности отдельно, и вообще в состоянии ли они приютить то или иное количество голодных детей. Сведения эти должны были быть точны­ми с указанием подробного адреса, куда дети должны быть направлены по каждой национальности отдельно⁶³.

Для работы с прибывающими в Азербайджанскую ССР беженцами-татарами был составлен «План по работе среди татар». Он включал 7 пунктов и 10 подпунктов.

Первостепенное значение отдавалось приобретению для Партбиблиотеки литературы на татарском языке: политической, марксистской и партийной. Затем отмечалась необходимость для читален союзов в профессиональной литературе. В последнюю очередь - надобность в учебниках, детской литерату­ре, беллетристике и т.д. Союзам и райкомам партии было предложено офор­мить подписки на татарские газеты и журналы. Третьим пунктом Плана был созыв Совещания коммунистов-татар всей бакинской организации с целью решения следующих вопросов:

• организация двух кружков политграмоты - в Балаханах и центре города;
• о собраниях среди рабочих татар и докладах на татарском языке;
• вовлечение в общественную работу женщин-татарок, выдвижение их для присутствия и участия в женских собраниях и т.д.;
• о привлечении рабочей молодежи в комсомол и т.д.
• том, что весь план работы с татарами заключался в агитационно-просве­тительской работе, подтверждают и другие пункты. Четвертый пункт, напри­мер, подразумевал создание Совещания учителей для организации политкруж­ков, клубов.

Специально для татар планировалась организация школ по ликвидации неграмотности: две - в Балаханах, одна - в Сураханах, одна - в Биби-Эйбатском, одна - на фабрике Ленина. Одна уже функционировала в Бинагадах.

Последние пункты Плана подразумевали создание секции татар при рабо­чих группах. Шемахинский клуб предлагалось реорганизовать и провести пере­пись всех коммунистов из татар, которые могли выступать и читать лекции⁶⁴.

В начале июля 1921 г. в Баку приехал известный своими трудами педагог Абдурахман Сагади. В течение трех недель он прочитал на курсах лекции на темы «Единая Трудовая школа», «Педагогика» и «Дошкольное и школьное воспитание детей».

В конце июля Ата Баха уехал в Казань за учебниками, а Абдурахман Сагади выехал на место своего служения в Ташкент. В связи с тем, что учебников не было, а из преподавателей остался только один Хусейни, да и после трех меся­цев занятий курсантам нужно было отдохнуть, Главнацпос распустил курсы с 1 августа по 1 сентября 1921 г.

1 сентября 1921 г. курсы возобновились. Преподавателями были Хусейни и только что приехавший из Константинополя преподаватель мектебе «Султание» Исмаил Новрузов, который стал вести уроки по ботанике, зооло­гии и географии. Через месяц из Казани возвратился совершенно больной Ата Баха без учебников. С 15 октября Ата Баха возобновил преподавание. Курсы продолжались до 15 декабря 1921 г. После этого начались экзамены. 28 дека­бря курсы официально закрыли. Выдержавшим экзамен курсантам были выда­ны удостоверения об окончании курсов с правом преподавать в низших классах I ступени советской школы. Из 34 курсантов, посещавших лекции, удостовере­ния получил только 21 человек.

Итак, первыми преподавателями на татарском языке в Баку были сами татары.

Ата Баха преподавал следующие курсовые предметы: родной язык: этимо­логию (весь курс), синтаксис (весь курс), теорию словесности (неполный курс); историю родного края (неполный курс).

Хусейни Абдул Хак преподавал простые арифметические действия, дей­ствия над именованными числами, квадратные и кубические дроби, простые и десятичные дроби, пропорции, проценты, учет векселей; физику (полный курс), алгебру: основное знакоположение, употребление показателей, употребление знака корня, вычисление числовых величин, сложение, вычитание, умножение и деление количеств, приведение одночленов, сложение, вычита­ние, умножение и деление многочленов; геометрия (все о прямых).

Абдурахман Сагади читал курсы по предметам: трудовая школа, воспита­ние дошкольников и детей школьного возраста, педагогика.

Исмаил Наврузов читал ботанику (полный курс), зоологию (полный курс), географию (полный курс).

Хусейни Абул Хак последние два месяца курсов вел практические занятия по 8 часов в неделю.

Курсы поволжских татар сталкивались с трудностями. Не хватало лекто­ров, абсолютно отсутствовала методическая и учебная литература на татарском языке, отсутствовали всякие учебные пособия и приборы для лабораторных опытов по физике, географии, ботанике и зоологии.

Но несмотря на эти недочеты, все курсанты до последнего момента посеща­ли курсы, хорошо сдали экзамены. Курсанты со слезами на глазах простились с дорогими для них преподавателями.

Все эти обстоятельства дают основание думать, что курсы могли закон­читься так только благодаря честному и умелому отношению к своим обязан­ностям лекторов, а также серьезному отношению к учебе и любви к профессии со стороны курсантов⁶⁵.

Среди недостатков заведующего курсами Хусанли отдел Нацменьшинств отметил то, что совершенно не читались лекции, предусмотренные по програм­ме: алгебра, геометрия, дидактика, основы советского строительства, гигиена. Причиной этому были отсутствие лекторов и учебных пособий⁶⁶.

Через год после создания Совета национальных меньшинств было сделано заключение, что казанские татары до настоящего учебного года не имели литера­туры и учебных пособий, соответствующих духу трудовой школы. Но для них были получены учебники - это были первые советские издания на родном языке.

В трудовых школах учился 571 казанский татарин. Всего учащихся нацмен было 48 496 (русских, горских евреев, персов, армян, евреев, немцев, грузин и пр.). В вузах обучались 23 поволжских татарина. Всего в вузах было 5273 студента-нацмена⁶⁷.

Процесс организации и осуществления народного образования среди нацменьшинств в Азербайджанской ССР в 1927-1928 гг. был достаточно слож­ный. Это было связано как с недостающей необходимой технической и кадро­вой базой, так и различным уровнем культурного развития самих многочислен­ных народов республики. Кроме того, штат Совнацмен был недостаточен для выполнения такой сложной работы. Единственный инспектор, работавший с декабря 1927 г., был не в состоянии охватить даже половины всей работы (исследовательская, инструктивная и методическая).

В Азербайджанской ССР были культпросветучреждения для восьми народ­ностей, в том числе для поволжских татар. Но недостаточность работников лишала возможности разграничения функций, осуществления руководства на местах. Один работник не мог одновременно вести и методическую работу, и проверять работу на местах⁶⁸.

Сеть школ I ступени нацмен по сравнению с довоенным временем чрезвы­чайно возросла. В 1927-1928 гг. в Азербайджанской ССР было 332 школы I ступени, если не считать 36 смешанных школ, при которых имелись 184 груп­пы, обучение в которых велось на языках нацмен. Школы I ступени по языку преподавания распределялись следующим образом: на русском языке - 115, на армянском - 193, немецком - пять, поволжских татар - три, грузинском - три, греческом - две, ассирийском - одна⁶⁹.

В 1928-1929 гг. естественный рост групп школ I ступени выразился по уез­дам в 64 ед., которые по языку преподавания распределялись следующим обра­зом: на армянском языке - 33, на русском- 25, на языке горских евреев - пять, на грузинском - одна. Нацмен: семилеток - 20, школ II ступени - 21, девятиле­ток - семь и ШКМ - две, а всего 50. На языке поволжских татар - одна девяти­летняя школа.

При этом общее количество учащихся в школах нацменьшинств Соцвоса составляло 73 205 человек. По языку преподавания и по национальному соста­ву они распределялись следующим образом: на языке поволжских татар учился 501 ученик, а по национальному составу всего в школах было 1010 поволжских татар. При этом всего в АзССР учились 73 205 человек⁷⁰.

Отмечалось недостаточное снабжение национальных школ учебниками. Подчеркивалось, что в лучших условиях находились русские школы, которые имели большой выбор и изобилие учебников и регулярно снабжались ими⁷¹.

Поволжско-татарские учебники выписывались непосредственно из Та­тарской Республики⁷².

Среди поволжских татар в школах нацменьшинств не отмечалось юноше­ское движение. Что касается педагогического состава, в школах I ступени нацмен АзССР было всего 1442 преподавательские должности (649 муж. и 793 жен.).

В школах поволжских татар было 20 преподавателей (12 муж. и 8 жен.). Поволжские татарские школы получали программы из соответствующих республик.

Некоторых представителей нацменьшинств командировали в вузы РСФСР.

Что касается области политпросвета, то в 1927-1928 гг. в Азербайджанской ССР функционировало 289 ликпунктов, в которых обучалось 7039 человек.

Ликпункты разделялись по типу и языку преподавания. На языке поволж­ских татар действовало азбучных: 25 ликпунктов, в которых обучался 681 уча­щийся, а также малограмотных - два ликпункта со 109 учащимися⁷³.

Нацменшкол I ступени АзССР поуездно и по языку преподавания⁷⁴:

БОНО:

Поволжские татары - три школы, число групп - 15, число учащихся: маль­чиков - 117, девочек - 133, всего - 250. При этом на тюркском языке (азер­байджанском) в Азербайджанской ССР обучалось 2295 мальчиков и 422 девоч­ки, всего 2717 человек. У поволжских татар в Азербайджанской ССР была одна девятилетка, где было 11 групп с числом учащихся 251 человек (136 мальчиков и 115 девочек).

Развитие сети и количество учащихся нацменьшинств, учреждения соцвоса в 1924/25 - 1927/28 уч. гг. по языку поволжских татар:

В 1924/25 гг. школ I ступени - четыре, число учащихся - 527.

В 1925/26 гг. школ I ступени - четыре, число учащихся - 484.

В 1926/27 гг. школ I ступени - три, число учащихся - 481, школ II ступе­ни - одна, число учащихся - 40, всего школ - четыре, учащихся - 521.

В 1927/28 гг. школ I ступени - шесть, число учащихся - 432⁷⁵.

На языке поволжских татар в БОНО в 1927-1928 гг. преподавали 12 муж­чин, восемь женщин, всего - 20 преподавателей⁷⁶.

Наркомпрос создавал условия для ведения просветительской работы среди национальных меньшинств. Одним из основных вопросов культурной работы среди национальных меньшинств являлся перевод всей работы культурно-про­светительных учреждений на родной язык. В этой области были достигнуты значительные успехи, особенно по линии начальной школы, которая с каждым годом все более и более охватывала детей обучением на родном языке.

Основные вопросы в образовательном процессе и культурном развитии

Перевод школ национальных меньшинств на родной язык требовал напря­жения всех сил и длительного подготовительного периода, так как никакой базы и опыта до этого не существовало. По пути удовлетворения культурных запросов трудящихся масс нацмен имелось много серьезных преград: недоста­ток школьных помещений, непригодность имеющихся, отсутствие педагогиче­ских кадров, отсутствие литературы⁷⁷.

Национальная политика в первые годы советской власти была нацелена на реализацию права наций и народов на образование на родном языке, создание условий для культурного развития народов. Все время подчеркивалось, что колонизаторская политика царизма задерживала культурное развитие нацмень­шинств и нерусских народов. Мероприятия советской власти в области культ­просвета были направлены не только на повышение уровня образования и удовлетворения национальных культурных требований, но и служили пропа­ганде идеи справедливости и популяризации советской власти.

Важно отметить, что до установления советской власти преподавания на языке поволжских татар в Азербайджане не было⁷⁸.

Всего поволжских татар в АзССР насчитывалось 9948, из них - 5555 муж­чин и 4393 женщины. Они жили преимущественно в городе Баку и его рабочих районах. С развитием промышленности в Гяндже татары в незначительном количестве стали работать и на фабриках этого города. До 1927 г. преподавание в татарских школах АзССР проводилось на основе арабского алфавита. По оценке Наркомпроса, старый алфавит задерживал культурное развитие. С 1927/28 учебного года татары перешли на новый латинизированный алфа­вит, и преподавание в 4-х группах школ I ступени в АзССР велось на нем⁷⁹. 4 июля 1928 г. на Совещании при Совнацмене во время обсуждения состояния школ нацменьшинств г. Баку и его промышленных районов было решено при­дать национальный уклон одной татарской школе. Совнацмену и БОНО совместно (в смысле финансов) было поручено иметь одного инструктора - казанского татарина, который одновременно мог бы обслуживать и школы других нацмен⁸⁰.

26 апреля 1928 г. БОНО в целях повышения квалификации учительства предложил командировать учителей казанских татар на курсы переподготовки учителей в соседние республики. Для этого началось составление списков и выяснение, были ли эти учителя на предыдущих курсах и нуждаются ли в переподготовке⁸¹.

Школой на родном языке татары были обеспечены. Имелись школы I сту­пени и девятилетки, а с 1929/30 учебного года открыли группу для татар Поволжья при Бакинском рабфаке, где учился 31 человек и преподавание велось на родном языке. Стоит отметить, что казанские татары обучались на русских рабфаках. Так, в 1925 г. на русских рабфаках в Баку и Гяндже обуча­лось 23 казанских татарина⁸².

67,55 детей школьного возраста в 1929/1930 учебном году учились в мас­совых школах.

Выпускники девятилеток командировались в вузы соседних республик и принимались в вузы АрССР.

В Баку для нацмен в клубах устраивались лекции. На языке казанских татар было прочитано пять лекций⁸³.

2 января 1929 г. состоялось совещание при СНМ заведующих школ татар г. Баку и его районов. На нем присутствовали Мкртчян, Ризван, Хаердинов, Муслимов, Сагитов, Насиров и Габитов. Совещание проходило под председа­тельством Мкртчяна (секретарь - Бабриэльян).

Сагитов выступил с докладом о введении нового алфавита в татарских шко­лах. Он указал на недостаток в учебниках на новом алфавите, неподготовлен­ность преподавателей к ведению занятий на новом алфавите, трудность усвоения нового алфавита в старших группах, отметил отсутствие руководства и плановой работы, подчеркнул отсутствие также связи с Татарской ССР. По этому вопросу было принято решение предложить БОНО срочно приступить к разработке плана введения нового алфавита и всех вопросов, связанных с ним, в татарских школах. Завершить это дело планировалось к 15 февраля 1929 г. Было предложе­но БОНО организовать для изучения нового алфавита и методов введения его в школах и учреждениях ликбеза двухнедельных курсов для преподавателей.

БОНО предложили увеличить средства на приобретение литературы для татарских школ ввиду перехода на новый алфавит. Совещание посчитало необ­ходимым периодически созывать Совещания национальных меньшинств (СНМ), заведующих татарскими школами. Постановили также внести на Коллегии НКП вопрос о необходимости снабжения учебниками татарских школ в достаточном количестве.

Заслушав доклад о работе методкомиссии, было принято решение:

• предложить БОНО при Методбюро организовать татарскую секцию,
• разработать и издать программы родного и русского языка для татар­ских школ,
• выяснить причины непосещения некоторыми преподавателями заседа­ний предметных комиссий.

Помимо этого обсудили положение на острове Артем (ныне - Пираллахы) и приняли решение всесторонне обследовать его в двухнедельный срок⁸⁴.

Практические предложения по протоколу совещания № 5 к пункту 2, при­нятому заведующими нацменшколами совместно с БОНО при Совнацмене, предусматривали, в частности, следующее: считать необходимым в школе № 41 поволжских татар приспособление имеющегося там помещения под зал физ­культуры.

Принималось во внимание, что снабжение учебниками и методической литературой школ поволжских татар было недостаточным. Некоторые даже при прилагаемых усилиях не имели учебников по родному языку для IV и V групп, несмотря на своевременную заявку и наличие на рынке указанных учебников. В связи с этим Азгизу было предложено принять меры для устранения проблемы снабжения учебниками, а также подобрать одного работника, знающего язык поволжских татар, в один из магазинов. Было выдвинуто требование принять меры для своевременного получения литературы на основе нового алфавита для поволжских татар. Был констатирован несвоевременный отпуск школам средств со стороны БОНО. Было сочтено необходимым ввести должность инспектора для школ поволжских татар. Рекомендовалось принять меры по созданию и изданию программ для преподавания родного языка. Власти посчитали необхо­димым сохранение девятилетки на языке поволжских татар⁸⁵.

По отчету о культпросветительной работе среди нацмен на 1927/28 учеб­ный год, три школы поволжских татар относились к школам I ступени и одна школа - девятилетка. В последней преподавало 25 поволжских татар⁸⁶.

В 1930-1931 гг. при тюркской газете «Ени ел» издавалась газета для татар Поволжья и узбеков.

Учебники и учебные пособия татары получали из Казани и Центриздата, но в 1930/31 учебном году, как и для других нацменшкол, учебники были полу­чены поздно и в недостаточном количестве, что несколько тормозило школь­ную работу⁸⁷.

В школах преподавание велось на родном языке, все они были обеспече­ны преподавателями, однако многие из них были неквалифицированными кадрами. В 1926 г. по грамотности поволжские татары занимали 7-е место (44,3% грамотных). В последующие годы неграмотные стали посещать ликпункты. Большинство татар Поволжья ликвидировали свою неграмот­ность в русском языке⁸⁸.

В массовой школе в 1928/29 учебном году училось 913 поволжских татар в трех школах, в 1929/30 учебном году - 826, а в 1930/31 учебном году - 1080⁸⁹.

В техникумах (профобразование) в 1929/30 учебном году училось от 15 до 25 человек, в 1930/31 учебном году - от 10 до 36⁹⁰.

В вузах в 1929/30 учебном году училось 13 татар, а в 1930/31 - 19 татар⁹¹.

На рабфаках в 1929/30 учебном году училось 11 поволжских татар, а в следующем - 33⁹².

Судя по Докладной записке Отдела нацменьшинств, в городе Баку и рабо­чих районах, по данным переписи 1926 г., проживало более 15 национальных меньшинств численностью в 51 377 человек (сюда не входят русские, армяне, европейские евреи и иностранные подданные), что составляло 13,7% всего населения.

Политико-просветительная работа среди них находилась, по оценке Нацотдела, «в незавидном состоянии». Функционирующие клубные уголки и культпросветительные общества нацмен, например клубные уголки поволж­ских татар, были не в состоянии развернуть массовую работу среди трудящихся в связи с тем, что над ними не было никакого руководства и контроля со сторо­ны соответствующих организаций; помещения нацменуголков были совершен­но непригодны и не приспособлены для ведения массовой работы; отсутствова­ла твердая материальная база: на нацменуголки БПИ и АСПС отпускалось около 25 тыс. руб., большая часть которых шла на содержание работников и текущий ремонт помещений, эти средства распределялись между нацмень- шинскими уголками неравномерно. Отсутствовали кадры клубных и вообще политпросветработников нацмен.

При таких условиях нельзя было требовать от нацменьшинских клубных уголков и обществ успешной работы. Действительно, они не могли выполнить возложенные на них задачи⁹³.

По квартальному плану работы СНМ за летние месяцы 1928 г., была запла­нирована отправка казанских татар на соответствующие курсы в соседние республики⁹⁴.

По переписи 1926 г., в городе Баку проживало 3512 поволжских татар, в районе - 5727. Всего - 9239. Они имели клубный уголок⁹⁵. Всего в Азер­байджанской ССР, по данным переписи 1926 г., насчитывалось 2 314 571 чело­век. Всего в республике числилось 9948 поволжских татар⁹⁶.

На 1000 учащихся приходился 101 поволжский татарин⁹⁷.

О том, какую значимость имела работа с нацменьшинствами, свидетель­ствует назначение ДЕКНАЦа⁹⁸. Управлял ДЕКНАЦом Культурно-политический Совет, состоявший из представителей Комнаца, ГПП, БПП, АСПС, Нацмен Сектор БК, БК АЛКСМ и Азпрос.

Вся работа ДЕКНАЦа разбивалась на 11 основных секторов, причем неко­торые из них, как то: бытовой, антирелигиозный, библиотечный, инспекция и художественной самодеятельности - делились на подсекции по языку и дру­гим специфическим условиям⁹⁹.

Национальные меньшинства Азербайджанской ССР разделяли на три группы. Поволжские татары относились к первой группе, наравне с армянами, немцами, грузинами и греками. Поволжские татары, как и остальные четыре национальности, имели на родном языке литературу, учителей, и если не пол­ностью, то все же в основном их культурные и образовательные требования были удовлетворены.

В первые десятилетия советской власти открывались новые школы, техни­кумы, вузы. По мере появления специалистов из других регионов и миграции населения в Азербайджан появлялась потребность налаживания не только их быта, но и культурной жизни.

В школах I ступени в семилетних школах на 1927/28 учебный год на 1000 детей, обучающихся в массовых школах (с переростками вместе), прихо­дилось 95 поволжских татар. По национальному признаку в 1927-1928 гг. в массовых школах I ступени обучался 51 421 человек, что составляло 36,9% всех учащихся школ I ступени Азербайджанской ССР. При этом поволжских татар насчитывалось 589 учеников. С этого учебного года в Бакинском уезде проводилось всеобщее обучение¹⁰⁰.

Первые преподаватели и программа обучения еще не полностью устраива­ли советскую власть. На совещаниях подчеркивалось, что в нацменшколах работали преподаватели с различными общественными настроениями, привычками и квалификацией. Отмечалось, что одни преподаватели как были чиновниками в старой школе, так и остались такими. Некоторые преподавате­ли старой школы со временем стали лояльными, превратившись в советских педагогов. Незначительное число педагогов было «чуждо» советской школе. Ко всем до поры до времени относились терпимо, пока в ряды учителей не стали поступать десятки новых молодых сил, прошедших через советские школы II ступени, техникумы и вузы. Постепенно на руководящие должности выдви­гались молодые кадры. В общем, учителя нацменовских школ по большей части имели среднее образование и стаж - менее 10 лет¹⁰¹.

По данным переписи 1917 г., общий процент грамотности населения Азербайджана равнялся 9,3%, тогда как в 1927 г. - 18%. В отношении грамот­ности народности, проживающие на территории АзССР, разделялись на три группы. Первая группа характеризовалась высокой грамотностью. В эту группу входили европейские евреи - 76,95% грамотных, немцы - 73,3% грамотных, русские (в том числе великорусы, украинцы и белорусы) - 62,4%. Во вторую группу, характеризующуюся средним процентом грамотности, входили поволж­ские татары - 44,3%, грузины - 37,1% и армяне - 24,5%. В третью группу вхо­дили «наиотсталые» (термин по документу. - А. С.) в отношении грамотности народы: горские евреи - 15,2%, тюрки - 8,6% и т.д.¹⁰²

В ликпунктах Баку и его районов обучалось 366 поволжских татар. Повышенным типом школ, как бы продолжением ликпунктов являлись вечер­ние, общеобразовательные курсы, которые велись для нацмен в Баку и Гяндже на русском языке и на языке поволжских татар. Общеобразовательные курсы подготавливали рабочий молодняк, батраков и беднейших крестьян для посту­пления на Рабфак¹⁰³. Окончивших школу II ступени предлагалось командиро­вать на учебу в вузы и техникумы СССР.

Признавалась необходимость открытия национальных театров, которые должны были играть крупную роль в воспитании широких масс трудящихся. Предполагалось создание национального театра и для поволжских татар (в общий бюджет была включена сумма, необходимая на его содержание и создание кадров молодых актерских сил) с репертуаром, включающим ряд идеологически выдержанных пьес¹⁰⁴.

Одной из главных задач в области народного просвещения Азербайджанской ССР являлось обеспечение свободного развития национальной культуры и родного языка национальных меньшинств.

Работа эта была очень сложная ввиду большого разнообразия национально­стей Азербайджанской ССР и резкого различия их культурного уровня. По данным за 1928 год, у поволжских татар было пять школ I ступени с численностью 481 учащийся и одна школа II ступени численностью 40 учеников. При п/отделе нацмен БОНО в Баку имелись Секции по методвопросам для казанских татар.

В учебных заведениях профобразования поволжские татары обучались: восемь в техникумах, 51 - в ФЗУ, 16 - на профкурсах. В 25 ликпунктах 681 поволжский татарин азбучно знал грамоту, а в двух -54 человека были мало- грамотны¹⁰⁵. В 191 школе г. Баку в 1936/37 учебном году на татарском языке училось 1819 человек, а в 1937/38 учебном году - 2302¹⁰⁶.

По Постановлению Бюро ЦК КП(б) Азербайджана в дополнение к поста­новлению Бюро ЦККП(б) Азербайджана от 1 сентября 1937 г., для 3-х, 4-х, 5-х, 6-х и 7-х классов школ системы наркомпроса, техникумов, рабфаков, сети пар­тийного и комсомольского просвещения, а также для школ Грузии и Армении с обучением на азербайджанском языке было принято решение завести из дру­гих республик учебники «Краткий курс истории СССР». В частности, из Татарской Республики планировалось привезти на татарском языке 2 тыс. экземпляров учебников¹⁰⁷.

Вовлечение и участие татар в общеобразовательном процессе в Азербайджанской ССР было не только частью образовательной политики, но и частью кадровой политики в 1920-1930-х гг. [7; 8]. Ее цель заключалась в подготовке профессиональных кадров для культурно-просветительской сферы, государственных структур и управленческого аппарата.

Заключение

В ХХ в. на территорию Азербайджана по разным причинам прибывали татарские работники. В основном это были учителя. Для татарского населения Азербайджана большое значение имел вопрос образования. Архивные матери­алы Азербайджана проливают свет на то, как в самые сложные для всей респу­блики, да и всей страны 1920-1930-х гг., татары в Азербайджане имели высо­кие показатели грамотности и стремились к совершенствованию и улучшению образовательного процесса.

Источники

АПП ОД УДПАР. Ф. 1. Оп. 2. Д. 161. Л. 10.

АПП ОД УДПАР. Ф. 1. Оп. 2. Д. 171. Л. 34-35.

АПП ОД УДПАР. Ф. 1. Оп. 2. Д. 182. Л. 1-2.

АПП ОД УДПАР. Ф. 1. Оп. 2. Д. 184. Л. 10-10 об.

АПП ОД УДПАР. Ф. 1. Оп. 4. Д. 135. Л. 160.

АПП ОД УДПАР. Ф. 1. Оп. 4. Д. 180. Л. 44.

АПП ОД УДПАР. Ф. 1. Оп. 20. Д. 61. Л. 82.

АПП ОД УДПАР. Ф. 1. Оп. 20. Д. 280. Л. 4.

АПП ОД УДПАР. Ф. 276. Оп. 8. Д. 269. Л. 197-198.

АПП ОД УДПАР. Ф. 1. Оп. 235. Д. 304. Л. 1-2.

ГААР. Ф. 57. Оп. 1. Д. 150. Л. 14, 14а, 15.

ГААР. Ф. 57. Оп. 1. Д. 151. Л. 28, 154-155.

ГААР. Ф. 57. Оп. 1. Д. 154. Л. 5-5 об.

ГААР. Ф. 57. Оп. 1. Д. 158. Л. 1-4, 4 об., 8-9, 12-17, 17 об., 19-22, 26, 28, 31-32 об., 36-39, 43-44, 49-57, 59, 68-72, 79-80 об.

ГААР. Ф. 57. Оп. 1. Д. 221. Л. 10, 11 об., 14, 16, 72.

ГААР. Ф. 410. Оп. 1. Д. 282. Л. 29, 204.

ГААР. Ф. 57. Оп. 1. Д. 297. Л. 4-4 об., 38, 175-178.

ГААР. Ф. 57. Оп. 1. Д. 539. Л. 14-15, 27.

ГААР. Ф. 57. Оп. 1. Д. 540. Л. 1, 1 а, 1 в, 3-5, 99-102.

ГААР. Ф. 57. Оп. 1. Д. 661. Л. 12-16, 16 об.

ГААР. Ф. 57. Оп. 1. Д. 662. Л. 56.

ГААР. Ф. 57. Оп. 1. Д. 664. Л. 1-8.

ГААР. Ф. 57. Оп. 1. Д. 777. Л. 5, 7, 10-16, 16 об., 209, 241.

ГААР. Ф. 57. Оп. 1. Д. 797. Л. 1-10, 12-19, 22.

ГААР. Ф. 57. Оп. 1. Д. 864. Л. 2-3, 10-11, 20-23, 97-98, 101-103.

Список сокращений

АПП ОД УДПАР - Архив политических партий и общественных движений Управления делами при Президенте Азербайджанской Республики ГААР - Государственный архив Азербайджанской Республики