Жизненные стратегии молодых мусульман, получающих религиозное образование (на примере медресе Республики Татарстан)

Введение

Слияние религии с политикой, проникновение религиозных организаций в сферу крупного и малого бизнеса, влияние глобализационных процессов на модификацию религиозных доктрин, распространение универсальных и син­кретических учений, захватывающих сотни миллионов людей, - все это указы­вает на то, что религия и религиозные институты активно ищут свое место в современном мире. Вопросы религиозного образования получают определенное внимание со стороны исследователей, формулируются значения терминов «религиозное образование», «религиоведческое образование», «теологическое знание», обсуждаются правовые основания реализации религиозного образо­вания, рассматриваются возможности интеграции знаний о религии и религи­озных знаний в систему гуманитарного образования [1-5].

Важнейшей вехой в истории развития исламского образования второй половины XVIII в. является начало реформаторского движения - джадидиз- ма - как ответа татарских богословов на вызовы своего времени (начало капиталистических отношений в России, становление массового образова­ния). Видные деятели XVIII-XIX вв. (Г. Курсави (1772-1812), Ш. Марджани (1818-1899), Г. Баруди (1857-1921), Р. Фахретдин (1859-1939), И. Гаспринский (1851-1914)) внедряли новшества в методику преподавания (замена слогослагательного метода на звуковой), в организацию учебного процесса (введение светских предметов в учебный план). Деятельность татар­ских религиозных мыслителей внесла крупный вклад в историю татарского педагогического образования и философской мысли. Интерес к исламу как важной составляющей повседневной жизни проявляли не только мусульмане, но и этнологи, историки. Так, этнолог К. Ф. Фукс в своих работах описывал особенности преподавания в медресе, отношение к образованию девочек, а также отмечал достаточный для понимания Корана уровень обучения араб­скому языку в Казани [6]. Я. Д. Коблов анализировал методы преподавания в медресе, выделяя катехизический и эвристический [7; 8].

С октябрьской революцией 1917 г. начался процесс отделения государства от религии. В годы советской власти религиозные традиции были потеряны или сведены до уровня обычаев и обрядов. Основные тенденции развития наи­более значимых школ российского исламоведения на стадии его формирования проанализированы в работе А. Маточкиной, М. Стецкевич [9].

В целом на данный момент проведены исследования и изучены наиболее важные исторические вехи в развитии исламского образования на территории России: реформы исламского образования, переход к новометодной школе [10; 11]; процессы возрождения исламских медресе и мектепов в Поволжье XVIII в. [12; 13]; особенности советской системы подготовки исламских кадров [14]; влияние зарубежного фактора [15]; анализ контингента учащихся ислам­ских религиозных учреждений [16], а также современные реалии и перспекти­вы исламского образования [17-20].

Отдельно необходимо выделить исследования современных имамов, тео­логов, руководителей религиозных учебных заведений и мусульманских уче­ных. Исследуются особенности функционирования ислама в Поволжье, анали­зируются системы исламского образования, ее особенности и перспективы, учебные планы и рабочие программы, деятельность и специфика конкретных учебных заведений (Р. М. Мухаметшин, Р. А. Набиев, Д. М. Исхаков, В.   М. Якупов, Р. Р. Шангараев, Д. С. Мухаметзянов, М. М. Марданшин и др.).

Об актуальности темы говорят многочисленные ежегодные научные кон­ференции: «Инновационные технологии в деятельности мусульманских обра­зовательных организаций» (г. Казань), Якуповские чтения (г. Казань), «Идеалы и ценности ислама в образовательном пространстве XXI века» (г. Уфа), форумы преподавателей мусульманских образовательных организаций (г. Казань) и др. На научных мероприятиях обсуждаются вопросы преподавания исламских дисциплин, место и роль воспитания в образовании, языковые проблемы, вопросы подбора литературы.

В целом обзор литературы показывает, что исследователями основательно изучены история и и эволюция системы исламского образования. Однако отме­чается перекос к историческому анализу; есть необходимость в комплексном изучении системы традиционного исламского образования, с учетом факторов его структуризации и консолидации в единое образовательное пространство.

Анализируя систему исламского образования, мы можем говорить об институционализации - произошло упорядочивание и формализация социаль­ных связей. В качестве признаков социального института можно выделить: устойчивость, наличие формальных и неформальных правил, организующих взаимодействие людей в определенной сфере через систему ролей и статусов.

Говоря о развитии исламского образования, позволительно выделять два этапа становления: первый этап охватывает 1990-е гг. и начало 2000-х, когда происходит активный рост количества религиозных учебных заведений, вто­рой этап начинается с 2010-х гг., когда государство берет на себя функции одного из регуляторов и организаторов системы исламского образования, дела­ются шаги по улучшению качества образования [21]. В силу отсутствия педаго­гических кадров, потери многих местных традиций учебные заведения Республики Татарстан возрождались по примеру среднеазиатских.

На сегодняшний день проблемы, существующие в системе исламского обра­зования, сводятся к следующему: разобщенность духовных управлений мусуль­ман; отсутствие единой системы исламского образования на территории страны; отсутствие единства содержания и стандартов образования; качество континген­та учебных заведений; процесс трудоустройства выпускников [16; 22; 23].

В 2011 г. был утвержден государственный образовательный стандарт по теологии, в том числе исламский модуль. В 2016 г., согласно приказу министра образования и науки Российской Федерации, был образован диссертационный совет по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата наук и доктора наук по специальности 26.00.01 «Теология». В настоящее время ведут­ся дискуссии о разработке содержательной части стандартов российского исламского образования в средних и высших учебных заведениях. Предмет «Теология» - это соединение исламского богословия со светским исламоведе- нием, и курс должен быть наполнен религиозно-доктринальной тематикой, а также светскими, необходимыми для каждого религиозного деятеля, совре­менными дисциплинами [19; 20]. В то же время религиозное образование (примечетские курсы, медресе и исламские высшие учебные заведения), не имея государственной аккредитации и не выдерживая конкуренции со светскими специальностями, может иногда становиться маргинализующим фактором для выпускников с дипломом, который не признается государством.

В Республике Татарстан на начало 2019 г. действует восемь медресе. Это средние профессиональные учебные заведения, которые ведут свою деятель­ность на основании лицензии, выдаваемой Министерством образования и науки PT. Существует три формы обучения: очная, вечерняя и заочная. Высшее религиозное образование представлено тремя учебными заведения­ми - Российский исламский институт (РИИ), Казанский исламский универ­ситет (КИУ), Болгарская исламская академия (БИА). По данным Духовного управления мусульман Республики Татарстан (ДУМ PT), на сегодняшний день в системе исламского образования преподавательскую деятельность ведут около 220 человек, обучаются около 4000 шакирдов¹, из них около 1200 - в РИИ².

Основная часть шакирдов проходят обучение на вечерней и заочной фор­мах обучения, контингент которого, как правило, представлен трудоспособной частью населения и пожилыми людьми. Для них получение религиозного обра­зования продиктовано желанием найти ответы на свои духовные поиски. Данная часть шакирдов характеризуется наличием жизненного опыта, боль­шинство из них получили образование и ведут трудовую деятельность или находятся на пенсии, имеют семьи, детей и внуков.

Другая часть учащихся - это шакирды очных форм обучения в медресе, большинство из них поступили в медресе после 9-го класса. Параллельно шакирды посещают вечернюю школу и получают полное среднее образование. К моменту выпуска из медресе им, как правило, 19-20 лет, если они оканчива­ют пять курсов, или 18-19 лет, если три курса. По окончании медресе им будет необходимо принять решение о своем дальнейшем образовании - продолжать религиозное обучение в высшем учебном заведении или обратить свое внима­ние на светские институты.

Методика исследования

Предмет нашего исследования - жизненные траектории шакирдов стар­ших курсов средних профессиональных исламских учебных заведений. Для наиболее полного изучения предмета нами был выбран наиболее гибкий метод качественного исследования - полуструктурированное интервью. В рамках метода были определены тематические блоки: мотивы получения профессио­нального религиозного образования; моделирование и планирование будущего; образовательные стратегии; профессиональные стратегии; семейные страте­гии. Интервью выстроено таким образом, что интересующие нас аспекты были органически встроены в ход беседы. Исследование проводилось на территории учебного заведения, что позволило не создавать дополнительного напряжения для респондентов. Все респонденты приняли участие в исследовании на услови­ях анонимности.

Всего было проведено десять полуструктурированных интервью с шакир- дами выпускных курсов очного отделения. Количество респондентов обуслов­лено немногочисленным контингентом учащихся, так как базовый уровень образования в медресе составляет 3 года, а 5 лет считается повышенной ступе­нью обучения, согласно принятым в республике стандартам среднего профес­сионального мусульманского образования. Таким образом, в выборку вошли только 4-й и 5-й курсы, так как респонденты выбрали полное религиозное образование в рамках медресе.

В число респондентов вошли пять юношей и пять девушек. Как правило, в медресе приходят после 9-го класса (15-16 лет), таким образом, средний воз­раст шакирдов на 4-5-м курсах очного отделения медресе 19-20 лет.

Результаты исследования

Трое шакирдов имеют опыт дальних переездов, на данный момент все респонденты проживают в России, шесть из них - в Республике Татарстан. Отметим, что ни один из шакирдов не оказался родом из г. Казани. Только двое респондентов указали, что они из многодетных семей (4 ребенка). Кроме одно­го шакирда (32 года) респонденты указали, что в ислам пришли с детства; как правило, наставником, «проводником» в религию выступает один из родителей или другой родственник («В семье практикующих уже не было, бабушка и дедуш­ка умерли. Переломный момент был, когда тетя начала практиковать, надела платок, начала в мечеть ходить. Она на всех повлияла. В школе начал намаз читать, потом в мечеть ходить, захотелось получить религиозное образование» (юноша, 19 лет). Тенденция приобщения к религии через окружение была отмечена и в исследованиях Я. З. Гарипова и Р. В. Нуруллиной [22, с. 207-210]. Таким образом, в последнее десятилетие семья остается основным фактором религиозной социализации.

Поступление в религиозное учебное заведение и начало религиозной прак­тики, совпавшее с подростково-юношеским психологическим переходом, боль­шинство респондентов выделили как самое значимое событие в их жизни. Возраст шакирдов и небогатый жизненный опыт не позволяют им точно опре­делить важные события своей жизни. Поступление в медресе связано со сменой обстановки, физической сепарацией от родителей, возросшей ответственно­стью. Поступление в религиозное учебное заведение способствует переосмыс­лению религии у респондентов, они отмечают, что раньше (до поступления) они выполняли ритуалы механически, не всегда понимали суть религии («Когда поступила в медресе, начала понимать. Раньше на автомате, а тут поняла, зачем мне это надо, зачем и почему» (девушка, 19 лет).

Респонденты отмечают, что сложностей или критических периодов в их жизни пока не было, но если возникают какие-то проблемы, то стараются решать самостоятельно - полагаются лишь на свои силы, либо обращаются к Аллаху («Самостоятельно, редко обращаюсь к кому-то. А так обычно сама. Я сначала вообще ничего не делаю, если проблема само собой не уходит, то при­ходится решать, и решаю обычно сама» (девушка, 18 лет); «Ну, моя жизнь пока не такая интересная. Ну да, мы с учетом того что все впереди. Ой, так хочется насыщенной жизни, ярких событий... Пореву, намаз почитаю, сделаю дуа. Устрою себе день релакса, вкусняшки всякие» (девушка, 18 лет)).

Круглосуточное нахождение в религиозной среде формирует и круг обще­ния респондентов. Если у них возникают вопросы или проблемы, не только религиозного плана, но и жизненные трудности, они обращаются к преподава­телям. Кроме того, традиционно для этого возраста, шакирды ориентированы на мнение и советы ровесников (друзей, сокурсников) («В основном с устазами [учителями]... или с подружками... поговоришь с ними и думаешь потом» (девуш­ка, 19 лет)). Основная мотивация шакирдов для получения профессионального религиозного образования - получение знаний об исламе для себя, углубление знаний, изучение арабского языка («Расскажите, что подтолкнуло Вас получать религиозное образование? - Знать, чем занимаюсь, многие мусуль­мане не понимают. знать свою религию, чтобы потом его передавать. каче- створелигии дает» (девушка, 19 лет); «Я хочу сам знать. Это мое решение. Хочу сам читать Коран, понимать арабский» (мужчина, 32 года); «Каждая женщина должна быть религиозной, это и для меня интересно» (девушка, 19 лет); «Изучение Корана. Нужно знать смысл, арабский выучить» (мужчина, 20 лет); «А как это - мусульманин без религиозного образования?» (девушка, 18 лет); «Как вы считаете, зачем мусульмане получают религиозные знания? - Чтобы знать свою религию, не быть невежественными, распространять. Сейчас много сект, течений» (девушка, 18 лет)). Отметим, что мотивации получить религиозное образование как освоение необходимых навыков и умений для религиозной профессиональной деятельности не прослеживается. Частично такой подход обусловлен самим исламом, в котором ценятся знания и учеба, а распространение знаний является обязанностью мусульманина. Но в рамках учебного заведения как социального института с определенными задачами (подготовка кадров для религиозной сферы) данная тенденция может снизить эффективность деятельности учреждения.

Учебное заведение часто выбирается по совету семьи или друзей, что гово­рит о изначально невысокой мотивации абитуриента на получение религиоз­ных знаний («Знакомые, подруги здесь учились, и родители посоветовали» (девушка, 19 лет); «У меня тут был друг, он проучился и сказал что хорошие знания. И я вот поехал» (мужчина, 32 года)). Образование и профессия - не осознанный выбор, а часто самый легкий путь для школьника, так как для поступления в религиозное учебное заведение не нужно сдавать ЕГЭ, набор ведется по внутренним экзаменам («Вы думали о том, чтобы поступать не в данное учебное заведение, а другое? Почему приняли именно такое решение? - Я хотела в техникум, в кооперативный. Не хотела оставаться после 9-го класса, надоело учиться. Была ударницей. Хотелось нового. Я уже сей­час хочу новое» (девушка, 20 лет)).

Данная проблема неоднократно поднималась в исследованиях исламского образования. Так, в исследовании 2009 г., целью которого было изучение моти­вации обучения в медресе, отмечались следующие проблемы: высокий отсев на первых курсах, малое количество выпускников медресе, нежелание продол­жать профессиональный путь в религиозной сфере [22, с. 216-218]. В целом результаты нашего исследования подтверждают, что ситуация не поменялась и данные проблемы остаются актуальными.

Образовательные и профессиональные траектории у шакирдов выпускных курсов сформулированы недостаточно четко («Чего вы хотите достичь в ближайшие 1-2 года? - Учебу закончить. - А в среднесрочной перспекти­ве, 3-5 лет? - Поступить еще куда-нибудь, выйти замуж» (девушка, 19 лет); «Планируете ли вы работать по специальности? - Иншаллах [если поже­лает Аллах]/ Пока не задумывалась» (девушка, 19 лет); «Ну, как получится. Может журналистика, и по религиозной специальности. Есть планы препода­вать, учу Коран» (девушка, 22 года)).

Традиционно девушки ориентированы на семью, и религиозное образование ими может быть применено в воспитании и обучении своих детей. Современные мусульманки видят в этом ресурс для своего развития. («Планируете ли Вы работать по специальности? - Да, но для этого в России надо иметь высшее образование. Я планирую продолжать работать с детьми, но хотелось бы быть более подготовленной к этому, потому что очень важно правильно донести инфор­мацию до ребенка» (девушка, 18 лет); «Хочу работать летом, не важно, по какой специальности. А потом поступить на логопеда хочу. Потом замуж. Хочу семью» (девушка, 19 лет); «Не знаю, буду ли работать по специальности, но я буду ста­раться передавать знания своим детям и окружающим» (девушка, 18 лет)). На сегодняшний день мусульманки мало ограничены в самореализации. Современные технологии позволяют вести работу дистанционно, заниматься творчеством и объединяться с единомышленницами, и в данном контексте про­фессиональное религиозное образование гармонично вписывается в жизненные стратегии девушек. Например, одна из девушек ведет свой влог, снимает видео­ролики. Таким образом, у мусульманок образовательные и профессиональные траектории тесно переплетаются, но стратегия получения дополнительного образования менее выражена, и уступает приоритетам семьи.

Девушки не могут работать имамами и иными религиозными деятелями, для них основная площадка профессиональной реализации - преподаватель­ская деятельность и работа с детьми. В целом стратегии направлены на созда­ние семьи («Есть ли у Вас цель в жизни? - Стать хорошей женой, матерью» (девушка, 19 лет)).

У юношей также слабо выражены образовательные и профессиональные траектории. Для шакирдов характерен философский взгляд на свою жизнь («Я стремлюсь к довольству Аллаха. Если я достигну этого, у меня будет успех во всех сферах жизни. Быть полезным обществу, себе» (мужчина, 32 года)). Респонденты испытали трудности с ранжированием своих целей и жизненных событий на временной шкале («Определенных временных рамок нет уж.», «Как будет уж... так не знаю...» (юноша, 20 лет); «Нет [планов], по ситуации» (юноша, 20 лет)).

В целом юноши, которые решают продолжать обучение после 3-го курса в медресе, либо не имеют никаких конкретных планов на будущее, и таким образом берут время на размышления, либо твердо уверены продолжать свое развитие в религиозной сфере («Планируете ли Вы после выпуска полу­чать дополнительное образование? Светское или религиозное? - Если получится. - По какой специальности? - Не знаю» (юноша, 20 лет); «В армию, скорее всего. Потом преподавать. И в РИУ на заочный. Преподавать у себя в медресе, как раз достраивается» (юноша, 19 лет)). В силу вероучения у моло­дых мусульман доминирует декламационный подход и к финансовому вопросу («Ожидаемый месячный заработок по Вашей специальности? - Не знаю. Будем довольствоваться, думаю не будет такого, чтобы нуждались» (юноша, 19 лет)). Финансовый вопрос не является мотивирующим фактором к образо­ванию и активному профессиональному развитию.

Проблема трудоустройства выпускников по специальности обсуждается как государством, так и внутри самих религиозных структур. Шакирды имеют свое видение данной ситуации («Почти все идут не по исламу, многие замуж вышли, дома сидят» (девушка, 19 лет); «От самого человека, наверное, зависит. Есть проблема, что не идут по специальности работать» (юноша, 19 лет); «Статистика говорит, что только 3% идет по специальности. Есть свои труд­ности. Лучшие места заняты, тебе нужно быть еще лучше, чтобы пробиваться. Но это все материальное, в этой сфере нужно быть идейным, делать это все ради Аллаха. большая тема» (мужчина, 32 года)).

Выводы

Таким образом, исламское образование оказывает большое влияние на формирование жизненных стратегий молодых мусульман. Находясь в религи­озной среде, шакирды могут «выпадать» из системы светского образования, в дальнейшем их могут ожидать сложности и при интеграции в светское обще­ство. Опрошенные нами мусульманки традиционно ориентированы на созда­ние семьи и воспитание детей, планируют применять полученные в медресе знания для обучения своих детей. Юноши имеют более размытые стратегии, семья, дети, их воспитание - все это не воспринимается мужской частью респондентов как площадка для самореализации, брак входит в их планы, но не является самоцелью в ближайшей перспективе. У юношей старших курсов определились две тенденции: как правило, наличие конкретных и четких пла­нов в религиозной среде (получение религиозного образования более высокой профессиональной ступени, работа по специальности) и отсутствие конкрет­ных жизненных установок в вопросах самореализации в светском обществе.

Республика Татарстан - один из немногих регионов страны со значитель­ным мусульманским населением, где масштабно выстраивается многоступенча­тая система исламского религиозного образования (примечетские курсы, медресе, исламский вуз, исламская академия) с нормативно-правовым регули­рованием и контролем со стороны Духовного управления мусульман за дея­тельностью учебных заведений - высшего образования, обучающих по феде­ральным государственным образовательным стандартам (исламская теология, исламская экономика, лингвистика, исламская журналистика и т.д.), и среднего профессионального образования, обучающих по единым религиозным стан­дартам (подготовка священнослужителей мусульманского вероисповедания).

Однако многие проблемы религиозных образовательных институций в республике: низкий уровень подготовки абитуриентов, слабые профессио­нальные стратегии шакирдов, низкая мотивированность на получение в даль­нейшем светского образования, отсутствие четких представлений и перспектив у учащихся о будущем профессиональном духовном служении - являются зеркальным отражением проблем светского общества и татарстанской мусуль­манской уммы в целом.